По учению Исаака Сирина, от сознания собственной греховности в человеке рождаются сначала слезы покаяния, сопровождающиеся горечью в сердце и сокрушением. Однако духовное развитие человека предполагает постепенный переход от этого вида слез к другому – к сладким слезам умиления[116]. Эти слезы умиления, сопровождающиеся чувством духовной радости, даются человеку, когда он достигает чистоты сердца и бесстрастия. Говоря об этом, Исаак увязывает вторую и пятую заповеди Блаженства:

Блаженны чистые сердцем, потому что нет времени, когда бы не услаждались они этой сладостью слез, и в ней всегда зрят они Господа (Мф. 5:8). Пока еще слезы на глазах их, они сподобляются видения откровений Его на высоте молитвы своей; ибо нет у них молитвы без слез, и это есть то, о чем сказал Господь: Блаженны плачущие, ибо они утешатся (Мф. 5:4). Ибо от плача приходит человек к душевной чистоте. Поэтому Податель жизни нашей, сказав ибо они утешатся, не сказал, каким утешением. Ибо когда инок сподобится с помощью слез перейти область страстей и вступить на равнину чистоты души, тогда на ней встретит он то утешение… Ибо не бывает, чтобы к сердцу человека, постоянно плачущего, приблизились страсти… Все святые стремятся к сему входу, и слезами отверзается перед ними дверь для вхождения в страну утешения[117].

Приведенные толкования достаточно далеко отстоят от буквального смысла слов Иисуса о блаженстве плачущих. Однако они выявляют внутреннее богатство содержания этих слов, возможность их многоуровневого толкования. Почти каждая из заповедей Блаженства может быть истолкована, исходя из разных уровней понимания. С подобным же феноменом мы сталкиваемся, когда изучаем притчи Иисуса.

Третья заповедь – Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю (Мф. 5:5) – является парафразом слов из 36-го псалма. В этом псалме злодеям, делающим беззаконие, противопоставляется тот, кто уповает на Господа и делает добро, кто хранит истину и утешается Господом, кто покорен Господу и надеется на Него (Пс. 36:1-7). Кротость в псалме противопоставляется гневу и ярости:

Таким образом, формулируя третью заповедь Блаженства, Иисус вновь апеллирует к знакомой Его слушателям словесной формуле.

Греческий термин πραΰς («кроткий») в Септуагинте употребляется для перевода целого ряда древнееврейских слов. При его помощи передаются, в частности, слова תם tām („кроткий“, букв. „целый“, „совершенный“ —как в физическом, так и в религиозном смысле), ענו ‘ānāw („смиренный“, „согбенный“) и עני ‘āni („неимущий“, „бедный“, „нуждающийся“, „безропотный“, „покорный“)[119]. Слово מרפא marpē’ („спокойствие, мягкость“) в выражениях לב מרפא lēḇ marpē’ (Ѓбкроткое сердце・・, букв. ・・сердце спокойствия・・) и מרפא לשׁון marpē’ lāšon (Ѓбкроткий язык・・, букв. „спокойствие языка“), а также слово רך („мягкий“, „кроткий“) по значению близки термину תם tām („кроткий“)[120].

Кротким ( םת tām) в книге Бытия назван живущий в шатрах Иаков, в отличие от Исава, искусного в звероловстве (Быт. 25:27). В Псалтири под кроткими понимаются люди, которых Бог направляет к правде и научает путям Своим (Пс. 24:9), которые веселятся о Господе (Пс. 33:3); кроткие противопоставляются нечестивым (Пс. 33:6). В притчах кротость противоположна зависти, гневу и ярости, необузданности и гордости: