Центральное место, которое занимает Иисус Назорей в картине, выбрано художником неслучайно. Это означает только одно: главной целью Иисуса Христа не было описание собственного земного существования, но скорее рассказать историю жизни своего антипода. В противном случае это привело бы к резкому контрасту между Ветхим и Новым Заветом. Именно деятельность Иисуса Назорея, пришедшего исполнять, а не нарушать Закон и пророков (Мф 5:17), создаёт условие «плавного» перехода в библейском повествовании от Ветхого Завета к Новому и возможность их объединения в один роман, сделать сочинение более-менее связанным, поскольку известно, что Сам Иисус Христос – есть «конец Закона» (Евр 10:4).
Такие образы мы и будем собирать, используя конструктивные особенности текста Нового Завета. Следует сказать, что в Евангелии присутствует множество подобных рисунков. И не просто рисунков. Некоторые из них обладают собственной подвижной формой, как с «прямой» направленностью (слева направо, как читают книги европейцы), указывающие на Христа Спасителя, так и с «обратной» динамикой (справа налево, как принято читать у иудеев), которая разоблачает скрытое присутствие другого Иисуса, подобия нашего Спасителя. Более того, мы нашли не только отдельные рисунки, но даже целый мультфильм (!!), сюжет которого заключен в одной из книг Ветхого Завета, и разкадровку которого мы покажем в своём месте.
Заметим особо, что при толковании Библии надо отделить сам текст Книги от некого ощущения его «богодухновенности» (2Тим 3:16). То, что Христос есть Бог, и Его участие в создании Библии бесспорно, где Он выступает как бы в качестве «Главного редактора» при формировании Канона, не означает, что на присутствии в Книге ЗЛА надо закрывать глаза и всячески его обелять. Читатель не примет Христа, если, ссылаясь только на «богодухновенность», это зло всячески оправдывать и «приспосабливать» к образу Христа. Такой подход к толкованию Библии мы считаем недопустим. Действительно, при чтении Библии можно испытать некую благодать, поскольку от Иисуса Христа ничего другого мы не ожидаем. Но такое прикосновение Бога к Писанию и даже наши ощущения благости не должны подменять разумного восприятия событий, а также оценки поступков действующих лиц повествования.
Теперь, приведем несколько примеров толкования какого-нибудь места в Евангелии разными исследователями с тем, чтобы сравнить их способ с предложенным нами методом. Открываем Новый Завет и наугад выбираем пару строф. Вот перед нами текст Евангелия от Матфея:
>22 Во время пребывания их в Галилее, Иисус сказал им: сын человеческий предан будет в руки человеческие,
>23 и убьют его, и в третий день воскреснет. И они весьма опечалились. (Мф 17)
Подчеркнём слова в этих строках, на которые следует обратить наше внимание. Для полноты прибавим к ним подобные места у двух других евангелистов Марка и Луки, где присутствуют различия в описании речи Иисуса Назорея, и также выделим их:
>31 Ибо учил своих учеников и говорил им, что сын человеческий предан будет в руки человеческие и убьют его, и, по убиении, в третий день воскреснет.
>32 Но они не разумели сих слов, а спросить его боялись… (Мк 9)
>44 вложите вы себе в уши слова сии: сын человеческий будет предан в руки человеческие.
>45 Но они не поняли слова сего, и оно было закрыто от них, так что они не постигли его, а спросить его о сём слове боялись. (Лк 9)
Рассмотрим несколько комментариев к ним. Как наиболее популярные это будут Иоанн Златоуст (Беседы на Евангелие от Матфея), затем профессор богословия и издатель полной «Толковой Библии» Александр Павлович Лопухин и, наконец, Феофилакт Болгарский, живший во второй половине XI века, также написавший свой комментарий к Евангелию.