– Может, ещё кружечку? – Спросила Юзефа, когда Мария допила чай.

– Нет, спасибо большое! – Отказалась Мария. – Я, ведь, к вам по делу пришла…

– Без дела, дочка, по морозу четыре километра не ходят, не то время, – рассудительно сказал хозяин.

– Я у вас, дядя Алфред, хочу соли попросить, – начала Мария. – Уже неделю без соли живём…

– Соседям надо помогать, – ответил хозяин. – Есть у нас соль,.. немного,.. на жизнь хватает, правда,.. да только по нынешним-то временам, соль – это большая ценность, сама знаешь.

– Знаю, – опустила глаза Мария. – «Цену себе набивает, – подумала Мария, чувствуя, как сердце сжимает от подымающейся злости. – Спокойно, только не вспылить, иначе без соли придётся уйти.» – У меня деньги есть, я заплачу.

– Да зачем мне деньги? Что на них купишь? Разве что кукиш с маслом…

– Выручите, дядя Алфред, ребёнок во мне, нельзя мне без соли кушать, – просительно сказала Мария, сдерживая себя.

– Дам я, соседка, соли тебе, только с одним условием: летом придёшь пару деньков поработать, поможешь хозяйке грядки полоть, она – одна баба в доме, а мужиков – пятеро: я, да четыре сына…

– Хорошо, я согласна, – кивнула головой Мария.

– Смотри, не обмани! – предупредил хозяин.

– Нельзя обманывать, жизнь долгая, только себе хуже сделаешь, – ответила Мария.

– Ладно, давай торбу, – протянул руку хозяин и ушёл в дальнюю комнату. «Запасы по близости не держит, осторожный, – отметила про себя Мария.– Что ж, и правильно!» Вскоре хозяин вернулся назад, постукивая деревяшкой, и протянул мешочек с солью.

«Больше килограмма, – подумала Мария, – чувствуя благодарность. – Мир не без добрых людей.»

– Спасибо большое, дядя Алфред, – признательно взглянула она ему в глаза.

– Да ладно,.. так мы договорились? – Отвёл он глаза в сторону. – Если чего ещё понадобится, то заходи, чем сможем, поможем, завсегда…

Мария торопливо надела шинель, натянула шапку, взяла мешочек. – До свидания. Спасибо.

– Я провожу, а то собаки, – накинул полушубок хозяин и вышел за нею на крыльцо. – Цыц! В будку! – Рявкнул он на залившихся лаем собак и топнул протезом. Собаки опять исчезли.

«Если экономно расходовать, то недельки на две хватит, – радостно думала Мария, торопясь домой. – Надо же и Бурёнке, хоть иногда, пойло подсолить.»

Мария вышла во двор, прищурилась на встававшее огромным красновато-золотистым шаром солнце, сладко потянулась и тут же схватилась руками за живот. Не очень-то потянешься, с каждым днём он потихоньку увеличивался и тяжелел, мешал нагибаться.

Дни стояли очень тёплые. Мария присела, потрогала руками землю. Холодная, конечно, с утра, остыла за ночь, но пора уже подходит, скоро сажать, надо… в первую очередь – лук, чеснок, морковь. Война вот-вот закончится, скоро и Владислав домой вернётся, Мария твёрдо верила, что он – непременно вернётся… Сколько раз он возвращался из разведки, весь посеченный осколками, из телогрейки вата торчала, но живой, изредка от него приходили письма, короткие, похожие одно на другое: жив, здоров, воюет, мечтает скорее увидеться…

Мария пошла в сарай, принесла лопату. Ручка рассохлась и крутилась в руках. Мария взяла топор, нашла подходящую щепку и, с трудом, но расклинила ручку, забила гвоздь. Ну вот, теперь можно копать. Она подошла к краю огорода, воткнула лопату в землю, надавила сапогом, погружая лопату полностью в отдохнувшую, податливую землю, подняла пласт, перевернула, ударила сверху лопатой, разрыхляя её, ещё раз копнула, ещё, ещё…

Мать справилась со своими делами, отвела на лужайку Бурёнку, исхудавшую за зиму, загнала в землю железный кол, зачем-то потрогала цепь, перекрестила корову и пробормотала себе под нос: – Езус Мария! Только бы волки не съели! – Потом она тоже разыскала в сарае лопату, пристроилась рядом с Марией…