Дальше слушать я не смогла. Не смотря на всю эту ерунду с клубом и договором, сейчас Игорь вновь получает за то, чего не делал. Рубит он меня или нет, так вообще не важно: не он первый, не он последний. Это у меня на роду написано — быть козлом отпущения. Из-за дорогого папули, который умудряется наживать себе недоброжелателей и врагов с завидным успехом. Особенно среди коллег. 

Дверь я открыла на автомате. Наверное, не стоило лезть во всё это так. Но сделав немного удивлённое лицо, лишь сумела выдавить:

— Я не вовремя?

Отец, чуть ли не свекольного цвета, нетерпеливо теребил галстук и жадно хватал ртом воздух. Ещё чуть-чуть, и его хватит удар, ну или гипертонический криз словит. Игорь, немного бледный, но с привычной ледяной непрошибаемой маской, стоял на расстоянии вытянутой руки от меня, возле шкафа. Сунул руки в карманы и спокойно смотрел на моего отца. На меня даже не взглянул.

— Олеся! Выйди отсюда!

— Пап, я слышала о чём ты тут кричал… И я не понимаю ничего. Кто тебе сказал, что Игорь Александрович заваливает меня? Кто?

— Олеся, выйди! 

— Не выйду! — повысила голос и нахмурилась. — Опять ты лезешь в мою жизнь? Ты можешь хоть на минуту оставить меня в покое?!

— Он заваливает тебя?! Относится предвзято?

Бессонная ночь превратила меня в спичку. Вспыхнула я моментально. Наверное, мама права: характер у меня отцовский, пусть и не такой скотский.

Дверь я закрыла с грохотом, а потом, почти ничего не соображая, заорала:

— Да благодаря тебе меня все здесь ненавидят! Только из-за твоей фамилии! — щёки залились румянцем. — Из-за твоей грёбаной фамилии! И нет, он, — ткнула пальцем в Игоря Александровича, — меня не валит! Дай мне жить нормально! Не лезь ко мне! Хоть раз поступи как взрослый человек!

— Тогда почему твоих работ я не вижу? Почему семинарские такие плохие?

— Потому что учусь херово! — выкрикнула в ответ и осеклась. — У меня же не такие мозги, как у тебя. Я учебники не пишу… — нахмурившись, зло посмотрела на Игоря Александровича. — Я… я хотела с вами поговорить, о задании. Подожду возле аудитории.

Игорь догнал меня ещё в коридоре. Говорить с мужчиной было очень стыдно и неудобно. Вся эта ситуация бесила меня невероятно. Посмотрев в холодные голубые глаза, спокойно проговорила, опередив преподавателя:

— Я это сделала ради себя. 

— Сказала бы правду...

— Я в жизни ничего не буду просить у отца! Ничего и никогда. Если… Если это твоя цель, чтобы я побежала плакаться к папочке: не дождёшься! Слышишь? Ни-ког-да!

— Отлично, — Игорь широко улыбнулся. — Сегодня ночью ты была… необщительной. Передумала?

— Насчёт задания?

— Насчёт общительности… И... Я хотел сказать тебе спасибо. 

Спасибо? Вот уж его я не хотела выгораживать. Но получилось как получилось, поздно сдавать назад.

21. Ужасный день

Дома обстановка накалилась так, что вся наша жизнь превратилась в ринг для боёв без правил. Я подначила отца, посмела с ним спорить. И такую дерзость мне никто не собирался прощать. Быть может, если бы не та бессонная ночь, не те попытки Игоря влезть в мою голову, я сдержалась. Но увы. 

Первым под раздачу попал Женя. И эту раздачу застала я, когда вернулась домой, выжатая как лимон: сессия неумолимо приближалась, и стоило бояться не только предмета Игоря. У меня, как бы, ещё с десяток дисциплин.

Гром и молнии сыпались на голову брата с жутким грохотом. Кажется, отец немного принял на грудь. Ещё и мама плакала и пыталась разрядить обстановку. Моё появление было подобно взрыву бомбы.

— Оба хороши!

Отец, взъерошивая волосы, страшно таращил глаза и орал благим матом. Увидев меня, не выдержал и рванул рубашку. Пуговицы чуть горохом не рассыпались по полу.