А вот, что самое главное, что отличает всех героев этой повести. Неизменная любовь к жизни, оптимизм и вера в лучшее. Эти «три кита» человеческой натуры способны перевернуть мир! Разумеется, в лучшую сторону. Подруги умудрялись любить и дружить… Хотя тут и умудряться нечего, с таким то чувством юмора.

– Наконец то наша Таня осчастливила новый день своим подъёмом с кровати, – саркастически усмехаясь приметила Катя, впрочем не теряя лукавой усмешки. – Хоть одна здравая и обдуманная мысль.

– Катюх, хватит тебе уже ворчать. На тебя это совсем не похоже, а даже наоборот… – Многозначительно скорчила гримасу Таня и нежно улыбнулась. В её глазах играли лукавые огоньки,– Что-то я не припомню случая, когда ты была такой занудой,– не моргнув глазом заключила Татьяна.

– Это кто зануда? Тут же пошла в атаку Катя, возмущённая такой несправедливостью, – Ты наверняка встала, что меня позлить. – Сделала Катерина сокрушительный вывод и скорчила мину обиженного на весь белый свет. Что конечно было далеко от истины. И вообще к истине не имело никакого отношения. Подруги просто проявляли высочайшее чувство юмора, которое было свойственно их характеру в полной мере.

– Танька, вот что ты спрашивается стоишь посреди комнаты как неприкаянная? – Совсем забыла о своей обиде Катя, – так и думаешь стоять до самого выпускного, и платье само себя померит?

Катюша притворно возмущалась, даже не двинувшись со стула, а только насмешливо смотрела на Таню.

– Сейчас, сейчас, не переживай так, Катюнчик, – смеялась Таня. Сил уже не было держаться.

– Хорошее же ты мне прозвище дала -Танюша, ничего не скажешь. Тоже рассмеялась Катя.

– А что тебе, собственно говоря не нравится?

Татьяна потрепала Катю по волосам и поцеловала в макушку. Причёска Катерины немного потрепалась от такого ласкового жеста, но Катя совсем не расстроилась. Она смотрела на Таню, и как та гримасничает перед зеркалом и усмехнулась. Однако, ничего не сказала.

– Ладно, мне тоже надо вставать, – Катя поднялась со стула с таким видом, как – будто ей это доставляло неслыханную тяжесть и боль. Прошла мимо Тани к двери.

– А куда тебе надо? – Улыбнулась Таня серьёзному выражению Катиного лица.

– К тёть Клаве чаю попить, – её тон голоса был таким же как выражение лица. Угрюмым и резким. Только Татьяна прекрасно понимала, что это Катино чувство юмора и беспокоиться не о чем. – А потом, когда ты к нам присоединишься, поедим борща, который умеет готовить только твоя мама.

– Понятно, – Танюша прикусила губу, чтобы не рассмеяться,– Тогда конечно иди.

– И хорошо, – рассмеялась Катя, – Я рада что мы с тобой так хорошо друг друга понимаем. Так что ты давай умывайся, одевайся и присоединяйся, – Катерина немного помолчала, обдумывая как же быстро и легко у неё подобралась рифма.

Таня будто прочитала мысли своей лучшей подруги, потому что Катя услышала следующее:

– Ты же у нас талантливый писатель – прирождённый литературный гений можно сказать. Поэтому и рифмы у тебя подбираются очень легко. Как – бы сами собой. Только у талантливых пишущих людей такое бывает.

Катюша улыбнулась и поцеловала Таню в щёку.

– Танюш, как же хорошо что ты у меня есть, – без тени иронии сказала Катя, чуть-чуть сжимая губы и опуская глаза. Она всегда так делала, когда стеснялась или смущалась. Хотя, никогда себя не считала человеком стеснительным. Скромным, может быть. Но не стеснительным.

– А ты у меня,– искренне ответила Татьяна и прильнула к подруге, обняв её за плечи.

И через несколько мгновений Катя снова отошла к двери, встала по – направлению, если говорить честно, а Таня шутливо заговорила снова.