Выдыхаю, потому что взгляд Клауса не обещает ничего хорошего. Проходится по моему телу, становится темнее. Отворачиваюсь, чувствую румянец.

Мне в жизни не говорили следить за тоном или словами. Никто никогда не жаловался. И я не хамила, не такая. Но сейчас меня просто срывает. А эти мужчины ведут себя так, словно я должна понять и принять всё.

– Что ты делаешь?!

Дергаюсь, когда Клаус подходит ближе. Останавливается за моей спиной, укладывает ладони на мои плечи. У него жутко холодная кожа из-за улицы, и меня простреливает жаром.

Волна стекает от ключиц, которых касается Клаус. Ниже и ниже. Пощипывает, заполняет всё тело. А мужчина держит крепко, не позволяя отодвинуться. Или вовсе спрыгнуть со стула.

– Красивая, - тихий шепот обволакивает, волоски становятся дыбом. Особенно, когда Клаус сильно прикусывает мочку уха. Вскрикиваю от неожиданности, а кожу стягивает. Обдает кипятком. – Если будешь хамить, то нужно будет преподать тебе урок. Можно прямо на этой барной стойке. Думаю, твоя попка будет смотреться хорошо, вздернутой вверх. С красной и пульсирующей кожей, да?

– Пусти!

– Мне кажется, что ты не воспринимаешь наши угрозы всерьез. И нужно преподать тебе урок.

– Не нужно!

Пищу, ерзаю сильнее. От мысли, что Клаус действительно это сделает, становится не по себе. Паника прокатывается по телу, оседает тугим комом в груди.

Дрожу, стараюсь вырваться из хватки мужчины. А он отпускает, всего на секунду. Для того, чтобы крутануть мой стул, разворачивая лицом к себе. Клаус нависает, ещё сантиметр и его щетина начнет колоть щеку.

Мужчина опускает ладони на мои ноги, сдавливает колени. А после разводит в сторону, из-за чего платье задирается. А Клаус устраивается между моих ног, прижимаясь.

– Пусти. Мне жаль. Буду молчать.

Обещаю, ощущая тепло мужчины. И запах сигарет. Терпкий, сильный. Вдыхаю, опуская взгляд на торс мужчины. Не могу смотреть в глаза. Словно там застыли картинки того, что будет дальше.

– Меня похитили из дома и отдали непонятно кому, - бурчу, сжимаю запястья мужчины. Этого его не остановит, Клаус ведь сильнее. Но мужчина позволяет держать его ладони, не пускать дальше. – Я не могу немного поистерить? Не могу поддаться эмоциям? Или включать бездушную куклу, которая на все согласна? Так «воспитание» ещё не началось, могу вести себя неидеально.

– Поистерить ты можешь со своим парнем.

– Нет у меня парня. Только жених. А ему не понравится, что вы меня касались!

Выдаю единственно, что крутится в голове. Меня собираются выдать замуж. Отчим даже мнения не спросил. И вряд ли будет думать обо мне. Только о собственной выгоде.

Но сейчас это и моя защита тоже. Никто не будет мне вредить. Иначе моя честь будет испорчена и всё такое. А подобного отчим никогда не допустит. И я могу хвататься за брак, за последнюю надежду.

– А ему не обязательно знать, красивая, - Ник останавливается рядом, его пальцы поглаживают мою шею. – Кто узнает?

– Я расскажу!

– Не расскажешь, ты слишком стеснительная. А даже если и так… Кому поверят? Просто решила выставить нас в плохом свете. Ты ведь уже до этого говорила правду. А кому поверил твой отчим?

Вспыхиваю, всё тело дрожит. Ник прав, бесит этим. Растаптывает мой последний шанс. Потому что бы не произошло в этом доме или со сводными братьями – у меня не будет доказательств.

Их слово против моего. Даже два слова против одного. И никто никогда не обратит внимания на мои рассказы. Кусаю губу от обиды, что мне не поверят. Это ведь нечестно.

Ник сильнее сжимает шею сзади, отчего бегут мурашки. Проносятся по коже, задевают нервные узелки. Кажется, что сердце вот-вот остановится. А внизу живота тяжесть, давит. Из-за чего все мышцы подрагивают.