– Я не Лиза, а Лера. А твое имя – Фриц? – лукаво поинтересовалась Лера.

– Почему – Фриц? – Лицо у парня вытянулось. – А! Забей на ту встречу. Меня зовут Тео.

– Тео? Странное имечко…

– Это ник. Перевод родного прозвища: Федор – Теодор – Тео. Знаешь, ты чертовски мила в этой шляпке. Погоди, сейчас угадаю, чем ты занимаешься. Артистка?

– Нет, почему? Я… я – тележурналистка, – выпалила Лера.

– Ништяк! А я – Великий Магистр!

– Учишься на магистра?

– Потом растолкую. А здесь клево! Я уже все обежал, на один зал выставка. А ты давно тут?

– Я тоже все осмотрела.

– Ну тогда пошли к малым голландцам, давно туда не наведывался. Ты как к ним от носишься?

Лера отделалась неопределенным междометием, не решаясь признаться, что и больших-то художников не очень различает.

Тео уверенно провел девушку галереями, и они оказались в просторном зале с приглушенным освещением. Картины покрывала патина времени. Лера силилась понять их красоту, но однообразные изображения средневековых торговцев и знатных господ не вызывали отклика в ее сердце. Скукотища!

К счастью, вскоре молодой человек перекинулся на обсуждение бродящих по залу девушек, сказав, что понимает их, ценящих удобство: джинсы и кроссовки – одежда универсальная, но бесполая.

– Сейчас кругом унисекс, не поймешь, мэн или герла. Но ты – приятное исключение, только башни на голове не хватает, чтобы классифицировать тебя в эпоху золотого века. Хотя шляпа – неплохая замена!

Лера порозовела от смущения. Странный парень, как его понять? Современный молодой человек, а осуждает джинсы. Да еще зачем-то классифицировал ее. Однако все загадочное притягивает девушек. Лера слушала раскрыв рот, пока Тео не начал выпытывать подробности ее жизни:

– Это замечательно, что ты третьей власти служишь. Открой секрет, ты как на ТВ попала? Папашка подтолкнул?

К этому вопросу Лера оказалась не готова и, изобразив обиду, пошла в наступление:

– Ты бы еще спросил, в каких кустах меня мама с папой отыскали!

– Ладно, проехали. Тогда скажи, как передача называется. По какому каналу тебя лицезреть? Ты ведь на экранчике мелькаешь?

– Не царское это дело! Я…

– Понятно, кромсаешь тексты. Ну, если на экране тебя увидеть нельзя, то, может, встретимся еще разок вживую? Чиркни мне свой телефончик?

– У меня нет.

– Ну, ты даешь! А рабочий, а мобильный, в конце концов?

Лера порядком растерялась. Рабочий номер она не могла использовать, а на мобильном до сих пор экономила. Ей оставалось сказать одно:

– Я позвоню тебе сама. Я очень занята, а мобильник не держу принципиально. С ним чувствуешь себя как на привязи. Каждый может тебя достать в любой момент.

– Понимаю тебя, Лера. Я тоже долго сопротивлялся этой игрушке. Хорошо, звони сама. Держи визитку.

Лера взяла маленькую черную карточку. На ней блестели золотые, стилизованные под готику буквы: «Тео, Великий Магистр». Далее следовали телефоны и адрес электронной почты.

Девушка хмыкнула и спрятала визитку в сумку.

Тео задела ее усмешка.

– Я не могу посвятить тебя в свою тайну, еще не время!

– Ради бога! Я не наста-а-а-иваю, – смиренно протянула Лера. Ее больше беспокоило, как сохранить свои секреты.

Начал накрапывать дождь. Лера и Тео прошли по намокшей брусчатке Дворцовой площади, потом по новеньким плиточкам проходных дворов Капеллы. У врат музыкального храма разговор переметнулся на соответствующую тему. Обсуждали не только современные группы, но также исполнителей классической музыки. Говорил в основном Тео, но и Лера обнаружила немалую осведомленность. У метро новые знакомые расстались. Тео обмолвился, что живет рядом, на Большой Морской, и Лера поспешно вставила, что провожать ее дальше не надо. Тео заметил испуг в глазах девушки, когда попытался зайти вместе с ней в метро. Он отступил.