Очнулась я в медицинском кресле Центра регенерации мозга. Открыв глаза, увидела мягкую улыбку Михаила Викторовича. Всё ещё силясь отринуть случившееся, попыталась улыбнуться в ответ. Но резкая боль в затылке превратила мою улыбку в гримасу.

– Я, наверное, переработала, – мой голос звучал непривычно хрипло, я попыталась откашляться, и головная боль не преминула напомнить о себе. Как же сильно меня приложило! – Пожалуй, пора домой. Отдохну и приду в норму.

Голова гудела. Я попыталась встать, но старания мои не увенчались успехом. Мои попытки поверить в то, что ситуацию пока ещё можно исправить, даже мне самой уже казались смешными. Я постаралась сосредоточиться, и внезапно пришло понимание, что гудит вовсе не голова, гудит кресло. Этот мужчина, вызвавшийся проводить меня домой, единственный мужчина, обративший внимание на то, что и мне нужен отдых, тот уникальный индивид, позаботившийся обо мне, один за многие-многие годы, он привязал меня к креслу и включил его. Оставалась ещё маленькая надежда на то, что, посчитав, что я заработала сотрясение мозга, он решил меня подлечить. Но кто же в это поверит? Точно не я! Да… Нужно было доверять своей паранойе. Но сейчас уже слишком поздно упрекать себя в недальновидности.

– Как вы себя чувствуете? – Михаил Викторович весело постукивал авторучкой по столу, и этот стук доставлял дополнительный дискомфорт моему затылку.

Надо же было так сглупить! Ну что же! Сама виновата! Теперь сама и буду расхлёбывать…

– Что происходит? – спросила я своего, скорее уже бывшего, коллегу. Глупый, конечно, вопрос. Навряд ли Михаил Викторович именно сейчас испугается и не доведёт дело до конца, но всё же стоит попытаться дать ему шанс.

– Неужели вы так сильно ударились, что не можете увидеть очевидного? – ответил он вопросом на вопрос. Подумалось, что ударил он меня, а с головой плохо именно у него.

Я снова попыталась встать, и опять безрезультатно. Да… До меня, наверное, действительно плохо доходит. Но всё же у меня есть оправдание – я ударилась головой. Хотя… хлипкое какое-то оправдание.

– Послушайте, что Вы делаете? – снова я попыталась воззвать к его разуму, прекрасно понимая тщетность моих попыток. До чего же глупая ситуация!

– Наконец-то поняла, – видимо, сегодня его разум отказал ему в помощи. – Я собираюсь регенерировать Ваш мозг, моя госпожа. – Ехидство в его голосе граничило с безумием.

Он же сам не понимает, что творит! Регенерировать мой мозг? До меня медленно начала доходить вся комичность происходящего.

– Вы же не умеете, – я пыталась оценить последствия этой ситуации. Насмешка в моих глазах, видимо, раздражала его. Но он наверняка не понимал, что её объектом является не пленивший меня мужчина. В этой ситуации я могла смеяться лишь над собой. Создав то, что считала идеальным, сейчас я собственными руками, а если быть абсолютно точной, то своей собственной глупостью, привела всё это к абсолютному, всеобъемлющему разрушению. Так была ли изначально необходимость во всём этом? Зачем? Для чего?

– Научился! Видите, одежду я Вам уже регенерировал, – со злостью выпалил мой собеседник.

Мда… Ситуация! Я скосила глаза, попытавшись оглядеть себя, насколько могла дотянуться взглядом. На мне было надето какое-то странное невероятно грубое длинное платье серого цвета. Наверняка оно, кроме всего прочего, было очень тяжёлым.

– Господи, что это? Зачем? – не удержалась я от вскрика. Это уже совсем ни на что не походило. Что за мысли посетили больную голову этого субъекта?

– Ты никогда этого не узнаешь, – более не сдерживаясь, он шипел, словно голодный змей. Подумать только, сколько в нем было ненависти ко мне! Я не могла такого даже предположить. Или, может быть, он просто сейчас разозлился? А если он не один? Я впервые задумалась о мыслях тех, кто окружает меня. Ведь никого из них я никогда полностью не посвящала в суть своего проекта. Они же просто не знают! Они могут видеть лишь внешнее, показное. И они… ненавидят меня? Возможно ли, что на планете нет ни одного человека, который может меня понять? О чём я? Конечно, нет! Ведь никому, ни одному из них ничего не известно! – Сейчас я включу эту штуку, – шипение Михаила Викторовича вновь прервало мои размышления. Он потрясал пультом от кресла, держа палец над кнопкой пуска устройства. – Сначала ты расскажешь мне всё, что ты знаешь сама, а потом я сотру информацию из твоей прекрасной головки. И я стану главным.