– Да вон, этот, папарацци… Хренов… – Дима кивнул на Стаса, руки которого были крепко заломаны назад.

– Мальчики! Что произошло? Ой… – Настя замерла при входе, смотря на всю эту картину, добавив чуточку тише. – Что случилось?

– Настенька, солнышко моё… Идите, приготовьте с девочками что-нибудь позавтракать, м? – улыбнулся Дима.

– Так это… Только мы с Таней остались, остальные уехали, – заикаясь, и обозревая ребят, на лице и одежде которых красовались кровавые пятна, девушка ещё раз переспросила. – Так что случилось?

– Настюш, иди, готовь. Давай-давай… Люблю тебя, – не переставал улыбаться Фомин.

– И я тебя, – недоумевающе сказала Настя и удалилась.

– Значит так, снимальщик фигов, – Дима развернул Стаса к себе. – Быстро всё удаляешь, понял?

– Понял-понял, – нехотя ответил тот.

– Стас, не просматриваешь, а стираешь. Именно стираешь, угу?

– Да чего я там не видел? – вздохнул Подгорный. – Отпусти.

– А, то есть, ты уже и посмотреть успел?

– Не всё…

– Стирай!

И Дима «освободил» Стаса, выйдя в коридор. За его примером последовал и Даня.

На первом этаже, за столом, сидел Никита, о чём-то рассказывая Насте и Тане, которые, в свою очередь что-то готовили.

– О, с добрым! – заметив вошедших, сказал Шмелёв. – А оставшиеся двое где?

– В ванных отмываются, – буркнул Дима, садясь за большой стол.

– Дим, Дань, может, скажете, что случилось? – спросила Настя.

– Девочка моя, не заморачивайся. Что вы, кстати, готовите?

– Омлет а-ля френч, – улыбнулась Таня.

– С лягушачьими лапками что ль?

– Нет, с помидорами, – Таня взяла овощ, и тоже села за стол. – Будете, м?

В этот момент на кухне появился Ваня. Таня тут же встала со стула, подошла к парню, и, обняв его за одно плечо, поцеловала, прошептав на ухо:

– С добрым утром, Ванюш.

– С добрым, – сухо кашлянул Иван и прошёл к столу. – Ребят, я это… Поехал, короче.

– Чего так рано? – спросил Никита.

– Дела ещё дома есть, – уклончиво ответил Ваня.

Дима же, мирно пивший воду, поперхнулся и постарался сдержать смех, глядя на то, как Перцев передёрнулся, когда Таня положила руки ему на плечо. Но у парня это плохо получилось, поэтому он отвернулся, уткнулся в плечо Насти и беззвучно заржал.

– А знаете, я тут вспомнила… У меня тоже в Москве дела, – сказала Таня. – Ванюш, мне одеваться?

– Ну одевайся, – пожал плечами Ваня.

Быстренько собравшись и попрощавшись с друзьями, молодые люди поехали обратно в город.

– Чего это с ним? – Никита с удивлением посмотрел на Даню и Диму, как только за ребятами закрылась дверь.

– Не обращай внимания, – махнул рукой Сомов.

Шмелёв пожал плечами и принялся завтракать.

Всю дорогу до Москвы Таня о чём-то безостановочно говорила Ивану. Тот её совершенно не слушал, пропуская её монолог мимо ушей. Однако девушку это не останавливало, и она продолжала говорить. Ваня же был погружён в свои мысли. Думал о том, правду ли сказал Стас, что эту ночь Перцев провёл с Таней. Сделав неутешительный вывод, что это действительно так, ведь есть же запись, точнее она была, Иван взглянул на свою спутницу, вот только по-прежнему так ничего и не вспомнил.

– Ванюш, всё нормально? – поинтересовалась та улыбнувшись.

– Угу, – кивнул парень и отвернулся.

Ну не у неё же спрашивать, в самом деле. Это, в конце концов, будет глупо с его стороны задать вопрос – Тань, а у нас вчера что-то было? И себя в неловкое положение поставит и девушку обидит. Хотя второе Ваню волновало меньше всего, но всё равно неудобно.

Это как же вчера надо было напиться, чтобы большую часть вечера и всю ночь совсем не помнить? Такого с Иваном не было никогда. Он как в том фильме – всегда помнит, где он был, когда и с кем. Эти три составляющие он-то как раз помнит, а вот что было конкретно, из памяти словно стёрли. Ещё и Стас со своими камерами, тоже хорош, так подставил. Плюс и про Невскую ещё вспомнил.