– Неблагодарная тварь! Ну и катись отсюда! Вот помяни мое слово: так и подохнешь в старых девах! Будешь себе мужиков за деньги покупать! Чертова неврастеничка!

Лена вдохнула, выдохнула, а затем спокойно, очень спокойно, произнесла:

– Ты считаешь, если меня неврастеничкой назовешь, я к тебе лучше относиться буду? Я, между прочим, не просила тебя лезть в мою личную жизнь. И то, что я одна, это полностью мой выбор, прошу это учесть!

– Ой, да ладно тебе! Твой выбор, как же! Да с таким норовом на тебя разве что уголовник какой-нибудь западет! Ты же и на девушку-то не похожа, даже стрижку как у парня делаешь!

Терпение Лены подошло к критической отметке, и она совершенно бесцеремонно развернула опешившего отца лицом к двери.

– Все, мне надоело слушать твой бред, выметайся! Если тебе так неймется свои педагогические таланты на ком-нибудь опробовать, иди учи Мишку! А меня оставь в покое! Я тебе об этом уже полчаса твержу, но ты, видимо, глухой либо тупой, раз по-человечески не понимаешь!

– Психопатка! – рявкнул отец, пытаясь развернуться, но Лена уже практически выставила его в коридор. Еще чуть-чуть, можно будет запереть дверь и хоть немного побыть наедине со своими мыслями.

– Все, иди отсюда, надоел!

– Мать, ты слышишь, как твоя дочь с родным отцом разговаривает, а?

– А что ты к ней привязался? – моментально материализовалась на пороге комнаты мать. – И что значит «твоя дочь»? Между прочим, она такая же твоя, как и моя!

– А ты ее не защищай, а то совсем разошлась при твоем попустительстве!

– Это при каком таком моем попустительстве, а? Можно с этого места поподробнее?..

Прикинув, что эдак они будут препираться, пока не надоест, Лена прекратила выпихивать папашу и устало попросила:

– Предки, шли бы вы ругаться куда-нибудь в другое место, а? Я сегодня выспаться хочу, мне, между прочим, завтра на работу.

– Это как ты нас называешь?! – взвился отец. – Шимпанзе тебе предки, а мы с матерью – родители! Заруби на носу!

– Витюша, пойдем отсюда, пойдем. Хватит кричать. Ну, предки мы для них, сейчас так вся молодежь говорит, не только наша Ленка. Давай, мой родной, пойдем, вот и молодец…

Уф, свалили наконец-то. Отец сейчас разыграет спектакль под названием «сердце прихватило» или для разнообразия «виски заломило, щас помру от инсульта», мать вокруг него попрыгает, накапает ему валерьянки, и все будут рады и довольны. Заодно и ее пропесочат, еще бы, такая знатная тема для разговора! Старшая дочь взбрыкнула и из дома уходит! Прямо как в мексиканском сериале, век бы их не видеть!

Ничего, если повезет, то где-нибудь послезавтра, в крайнем случае в понедельник ей больше не придется любоваться на эти «трогательные» семейные сцены и выслушивать гадости в собственный адрес. Не так уж и долго осталось терпеть.

А ведь сюда, в этот дом, она больше никогда не вернется! Эта мысль вдруг четко оформилась и стала для Лены непреложной истиной. Видимо, и впрямь настала пора строить свое собственное гнездо. Что ж, рано или поздно все равно это случилось бы. Обидно только, что Мишка по-прежнему будет тянуть все жилы из родителей, а ей придется мотаться из-за этого оболтуса по чужим съемным квартирам. Зла на него не хватает!

А еще такое странное чувство на душе, что и словами не описать. Какое-то предвкушение, ожидание чего-то неведомого, как бывает иногда перед дальней дорогой. Может быть, не стоит принимать так близко к сердцу родительские вопли? В конце концов, еще немного, и они станут жить порознь. Никто больше не будет обзываться, живи как знаешь, делай что хочешь! Красотища! Так стоит ли печалиться из-за тех, кто ценит тебя только в день получки, а все прочее время шпыняет и попрекает?