Откровенно говоря, в последнее время комфорт и ей казался всё более неотъемлемой частью бытия, но гоняться за бессмысленной роскошью она не хотела. Впрочем, и на маленьких игрушках наподобие хорошего автомобиля не экономила. Техника была её особой слабостью, и потому машину, ноутбук и винтовку она всегда выбирала сама.

– Что за… – дверь открылась, и Элеонор остановилась на пороге, разглядывая фигуру, сидевшую в кресле.

Инэрис чуть наклонилась, подставляя лицо свету, и приподняла брови.

– Я ожидала услышать что-то другое. Например: «здравствуй, дорогая сестра, я так по тебе скучала».

Элеонор подошла к камину и, взяв с него телефонную трубку, набрала номер внутренней связи.

– Где охрана? – спросила она поверх трубки.

– Спит. Телефон не работает. Расслабься и получай удовольствие.

– Отличный совет, – Элеонор бросила телефон обратно на каминную полку, подошла к бару и налила себе бренди. Сделала глоток и только потом посмотрела на Инэрис ещё раз. – Если ты не догадалась, здесь не курят. Или противопожарную систему ты тоже отключила?

– Я ждала тебя и очень переживала.

Элеонор состроила гримасу, долженствующую выразить всю степень её доверия к сказанному, и пробормотала что-то вроде:

– Ага.

Инэрис снова откинулась в кресле и какое-то время просто разглядывала сестру.

– Ты не изменилась. Совсем, – произнесла она.

Элеонор дёрнула плечом.

– Если ты пришла сделать мне комплимент, то мне, конечно, приятно, но… У меня дела. И, кстати о делах, что это за мисс блонд, и почему я должна была её отпустить?

Инэрис пожала плечами.

– Она работает на меня.

– Догадалась. И что она хотела?

Инэрис сделала затяжку, выпустила ещё одну струю дыма и посмотрела на Элеонор поверх неё.

– Мы выслеживаем того, кто продаёт мафии экспериментальное оружие. Обрадуй меня, скажи, что это не ты.

– О, небо, – Элеонор расхохоталась, – ты шутишь? Вся эта дребедень об общем благе, и всё такое – ты что, до сих пор это не переросла?

– Заткнись и отвечай на вопрос.

Элеонор взяла стакан и подошла к соседнему креслу. Развернула его так, чтобы смотреть прямо на собеседницу, и села.

– Тут есть прослушка или что-то ещё?

– А ты боишься тюрьмы?

– Я боюсь, что ты больна, и твоё безумие заразно.

Инэрис сдавила сигарету так, что пепел посыпался на дорогой бархат подлокотника, и Элеонор тут же указала ей на эту оплошность.

– Ты что, решила пытать мою мебель? А-ну перестань.

Инэрис только усмехнулась.

– Отличная мысль. Так ты будешь говорить или нет?

Элеонор фыркнула.

– Точно, ненормальная. Ладно, поскольку ты не отстанешь – да. Я продаю эти стволы. Но если ты захочешь сдать меня Ордену, то вряд ли успеешь это сделать – я сентиментальностью давно переболела.

Инэрис покрутила сигарету в пальцах, размышляя.

– Элеонор, я могу тебе доверять?

Элеонор расцвела в улыбке:

– Конечно, сестра.

Инэрис снова затянулась, обдумывая, как лучше поставить вопрос.

– Если я обещаю, что не сдам тебя Ордену, ты согласишься мне помочь?

Глаза Элеонор блеснули.

– Помочь в чём?

– Как насчёт сотрудничества с правительством?

Элеонор повела плечами, поудобнее устраиваясь в кресле.

– Цены и товар?

– Пока не решила.

– То есть всё, что тебе нужно, это договор о мире? Вы не трогаете меня, я не трогаю вас?

– Мне нужна будет информация. А ещё пригодятся деньги. И оборудование. И конечно, ты не должна обсуждать это ни с кем, кроме меня.

Элеонор задумалась на секунду.

– Если это не поставит под угрозу мою жизнь и благосостояние, то почему нет. Я всегда за мир.

– Хорошо, – Инэрис достала из нагрудного кармана визитку и положила на стол. – Я позвоню.

Она встала и подошла к двери, затем остановилась и посмотрела на Элеонор через плечо.