– Дезмонд, у меня есть долг, – произнесла Луана и посмотрела, наконец, ему в глаза.

– Я уже слышал про долг!

– Тогда ты знаешь всё, что я хочу тебе сказать.

Луана на секунду прижала ладонь Дезмонда к щеке, коротко поцеловала и попыталась отвернуться к двери, но Дезмонд опять удержал её – теперь уже за плечо.

– Луана, в тот раз я предлагал тебе… предлагал тебе бегство. Предлагал неизвестность. Я понимаю, почему ты отказалась уйти. Если ты уйдёшь со мной сейчас, то ты станешь одной из самых уважаемых женщин в содружестве. Я дам тебе всё. Ты можешь стать супругой магистра Ордена…

– Ордена! – Луана вырвалась и неожиданно расхохоталась – пронзительно и зло, – как я устала от ваших Орденов, если бы ты знал… Ненавижу. Вас всех. У меня свой долг, Дезмонд. Я поклялась, что буду с ним.

Смех перешёл в тихий всхлип. Больше Луана не сказала ничего. Молча скользнула рукой по панели на стене и исчезла в коридоре.

Едва дверь закрылась за ней, Дезмонд со всей силы ударил по стальной панели, так что она прогнулась под ударом его кулака. Потом ещё раз и ещё.

Он бесновался не меньше часа, пока в каюте не осталось ничего, что можно было бы разбить…

Наутро после того, как Иса напомнила ему о Нолане, Дезмонд всё ещё не мог избавиться от воспоминаний о той ночи. Но заметив, что коммуникатор, лежащий на тумбочке, слабо мерцаем, всё-таки взял его в руки.

«Привет. Как ты?»

Ответ пришёл сразу же.

«Привет. Я волновалась. Ты где?»

Дезмонд вздохнул и тихонько рассмеялся.

«Не парься. Я бессмертный».

Тут же в ответ пришло несколько улыбок и короткое:

«Всё равно. Не пропадай».

Эти письма были настолько слабой заменой того, в чём он нуждался на самом деле, что даже сравнивать их с недолгим утренним счастьем он не мог. Но Дезмонд писал, и боль стихала постепенно – как это было между ними всегда.

***

Дезмонд вышел из бара, оставив Ричарда развлекаться с двумя красотками, и замер, опираясь на мраморный парапет набережной. Посмотрел на небо, выискивая маленькую звёздочку Интаки. Потом не глядя достал комм.

Вот уже почти неделю Инэрис не отвечала, и он не особо-то ждал ответа прямо сейчас. Скорее чего-то вроде: «Не парься. Я бессмертна».

Писем от Инэрис в самом деле не было. Зато была куча пропущенных вызовов и одно-единственное сообщение от Аэция: «Срочно. Позвони».

Дезмонд вздохнул и стал звонить.

Аврора стояла у окна и смотрела в окно. Она стояла так всё время, когда не сидела за компьютером в поисках информации об окружавшем их мире. Никто не ограничивал её в перемещениях – по крайней мере в пределах больничного комплекса. И палату ей подобрали самую просторную – как и оговаривала Иса с самого начала. Кровать была по больничному узкой, но в комнате нашлись места письменному столу, ноутбуку и книжному шкафу, а боковая дверь вела в отдельую ванную. Просторное окно смотрела в больничный сад. Однако за всё время, что прошло с пробуждения Аврора ни разу не вышла даже в коридор. Иногда Инэрис казалось, что та боится выходить на улицу.

– Знаешь, – сказала она раньше, чем Иса успела перейти к главному, – я сейчас понимаю его.

– Его? – переспросила Инэрис, присаживаясь на подлокотник кресла в паре шагов.

Аврора кивнула, а потом пояснила легко, будто ответ и мог быть только один:

– Аэция.

– Галактиона?

Аврора не ответила. Инэрис чувствовала, что та хочет поговорить, но Аврора никогда не рассказывала о себе и, видимо, не собиралась начинать. Ей было легче дать Инэрис книгу по истории, чем собственными словами рассказать о прошлом. Теперь, после сотен лет того, о чём она сама не хотела говорить, Инэрис начала понимать, что Аврора просто боялась. Больше всего на свете она боялась показаться слабой.