– Так тошно, Миха, не поверишь, – ответил Сергей и неожиданно предложил: – Давай выпьем за великие открытия, которые лучше не совершать.

– Осмелюсь предположить, что одно из них ты таки совершил?

– Правильно понимаешь. Я сегодня такое выяснил, что всем тошно станет, если обнародую.

– Тогда может, не нужно?

– А что мне теперь – одному с этим жить? Ну, скажи?

– Не знаю, Серега? Я даже не знаю, о чем идет речь, и что ты там такое выяснил. Если то, что до конца света остались считанные дни, то лучше помалкивай, а то вселенской паники не избежать, – пошутил Михаил.

– А говорил, что мысли читать не умеешь, скромняга. Представь себе, что ты почти угадал, – огорошил его друг.

– Ни фига себе!

– То-то и оно.

– И когда прикажешь, не создавая паники, укутываться в простыни и отползать в сторону кладбища?

– Не все так просто, Миша, как ты может быть, уже нарисовал в своем воображении.

– А в чем же сложность? Конец света, он и есть конец света – мир в руинах и пепелище, человечеству каюк. Одним словом – армагедец.

– Насчет второго спорить не стану, а относительно первого – все с точностью до наоборот.

– Силен ты, Серега, загадками говорить. Просто аж башка пухнет.

* * *

Бейц прошел третий уровень защиты, и был в двух шагах от заветной цели. Он ликовал, но в глубине души его грыз подлый червь сомнения. Ну, не должно было все пройти, как по маслу. Внутренний голос нашептывал, что, возможно, это ловушка, и лучше было бы убраться восвояси, пока не случилось беды. Но слишком уж заманчивый куш лежал не кону…

В случае успеха Бейц мог получить очень большие деньги. Бейц раскурил сигару и, глядя на экран монитора, с виртуозностью пианиста исполнил на клавиатуре свою партию, преодолев последний уровень защиты и войдя в нужный ему сервер. Оставалось ввести свои банковские реквизиты и перебросить на личный счет несколько миллиардов из хранилища международного банка, чтобы стать самым богатым человеком на планете.

Но добиться триумфа ему так и не было суждено. Единственное, что он успел, так это нарисовать в своем воображении картины безудержной и расточительной траты украденных миллиардов.

Не успел завершиться процесс переадресации, как дверь вынесло взрывной волной, и в квартиру ворвались люди в масках.

«Обидно, – подумал Бейц, – что все хорошее заканчивается подчас, так и не начавшись».

Но даже когда его выводили в наручниках из дома, Бейц ликовал в душе. Ведь ему почти удался его сумасшедший замысел, и, несмотря на то, что его запеленговали и вычислили, он все-таки сделал это. Бейц знал, что теперь хакеры будут слагать легенды о парне, который взломал сервер международного валютного банка, и легенды эти будут о нем.

Бейц еще не знал, какое наказание ему придется понести за содеянное.

* * *

После услышанного от Сергея пессимистического прогноза на будущее, Михаил просто таки не мог не наполнить рюмки. Приняв «успокоительное», он поинтересовался:

– Так что, друг мой, значит твоя сакраментальная фраза «с точностью до наоборот»? Нас ожидает война, в которой люди забросают друг друга нейтронными бомбами и все погибнут, а мир останется незыблем, но безлюден? Такой конец света ты прогнозируешь?

– Насчет войны тоже правильная мысль, Миха. Только это будет не третья мировая, а война миров. И она уже началась.

– Как у Герберта Уэлса?

– Герберту Уэлсу такой вариант развития событий и не снился. Все намного сложнее и изящнее Миха.

– Я, Сережа, конечно не Станиславский, но, знаешь, мне так и хочется заорать: «Не верю!»

– Ты, Миша, что хочешь можешь орать, только от этого ни черта не измениться. Поверь на слово.