– Молодец, чисто сработано. – похвалил его Морозов спрыгивая на асфальт. – Командир транспорт захвачен. Какие будут дальнейшие указания?

– Для начала спрячем тела.

Изъяв у повстанцев оружие и документы, парни разгребли песок и уложили в получившуюся яму убитых. Тщательно их засыпав, и уничтожив следы своего здесь пребывания ребята погрузились во внедорожник.

– Петь посмотри, что это. –Вячеслав протянул Бочкареву небольшую, пластиковую карту. Сидя у заднего борта они вдвоем разбирали захваченные у боевиков документы.

– О! Это же то, что я ищу. – Обрадовался Петя. – Пропуск через КПП. Сергей присобачь-ка его на лобовое стекло. С этой карточкой мы теперь в Трифоли без проблем въедем.

– Может не стоит её на стекло вешать? – Засомневался Громов.

– Почему?

– Эти же не вешали. Может у них не принято. Спалимся еще.

– Пожалуй ты прав, – немного подумав согласился Бочкарев. – Тогда спрячь её в карман, покажешь при въезде.

– Вот ты и покажешь, – возвращая пропуск ответил Громов. – Не я же с ними говорить буду.

– Ладно, – словно нехотя потянулся Петр за пропуском. – Ох пользуетесь вы моей добротой.

– А то – хохотнул Громов прибавляя скорость. – Теперь по Трифоли промчимся на белых лошадях.

– На белых верблюдах. – улыбнулся Паромов. – В Ливадии почти нет лошадей.

– По мне хоть на самокатах лишь бы побыстрее. – поддержал разговор Морозов.

– Езжайте кто на чем умеет, но в городе общаемся исключительно по-английски. Даже с верблюдами. Понятно? – предупредил ребят Бочкарев.

Напряжение спало, и парни, сдвинувшись поплотнее, принялись рассказывать друг другу анекдоты и забавные истории, не прекращая при этом внимательно следить за местностью.

Город появился так же внезапно как появляется в поле камень. Преодолев очередной холм, они увидели лежащую в долине столицу. Тянущиеся вверх современные небоскребы перемешивались с минаретами старинных мечетей, небольшие, глиняные домики прижимались к высоткам из стекла и бетона, а финиковые деревья и редкая зелень слегка разбавляли серую краску каменного котла, в котором европейцы сейчас варили жуткое варево из человеческих душ и крови. Потом, когда смрадное кушанье будет готово, они выплеснут его вон оставив себе гущу из нефти и денег. Но сейчас, в палящих лучах полуденного солнца, этот город издали ничем не отличался от мирных городов Азии и Африки. Не было слышно ни сухого треска автоматных очередей, не взрывались гранаты. в небе не кружили Натовские разносчики смерти. Улицы были чисты и безлюдны. В стеклах домов отражались миллионы зайчиков, а там, далеко, далеко казалось даже слышно, как плещется голубая вода в морском заливе.

«Тойота», не сбавляя скорости, подлетела к КПП находившемуся на въезде в город. Шлагбаум из пластиковой трубы, и нескольких мусорных баков представлял собой уродливую пародию на пропускной пункт, тем более, что охраняли его трое детей не старше семнадцати лет. Увидев над машиной повстанческий флаг юнцы со всех ног бросились освобождать дорогу даже не подумав проверить документы.

– За такое нарушение под трибунал отдают. – Сквозь зубы процедил Бочкарев, когда они медленно катились мимо вооруженных автоматами подростков.

– Под трибунал как под трибунал, а вот хорошего ремня я бы им всыпал. – Возразил Морозов, и поднял два пальца вверх. Увидев любимый жест молодежь запрыгала от восторга.

– Им еще в школе учиться, а не с оружием бегать. – Покачал головой Сергей.

– Слава куда сейчас? – Повернулся Бочкарев к Паромову.

Вячеслав достал планшет, и его глаза засветились радостью: – Порядок, мужики, есть доступ к интернету. – Повозившись еще с минуту он скомандовал: – Движемся к центру, сигнал идет оттуда.