Собравшись с мыслями, он шагнул к зеркалу. Вблизи его гладкая поверхность казалась тусклой, но вдруг, как будто из ниоткуда, в зеркале начала проступать едва различимая надпись. Он попытался всмотреться – буквы будто возникали сами по себе, выводимые невидимой рукой.

«Ты не один, Константин. Найди её, прежде чем я это сделаю».

Сообщение исчезло так же внезапно, как и появилось, оставив его один на один с собственными отражением и страхами.

Кто-то хочет его запутать.

Константин застыл у зеркала, где только что промелькнули слова, явно обращённые к нему. Сердце колотилось, и он невольно облизал пересохшие губы, пытаясь унять ощущение, что находится на грани чего-то неведомого. Каждая секунда в этом доме вытягивала его из привычного мира реальности, заставляя искать ответы, которых не существовало.

Кто-то знал, что он будет здесь. Кто-то знал, что оставил ему сообщение. Но кто? И, главное, зачем?

Его разум лихорадочно пытался сложить фрагменты в цельную картину. Зачем оставлять улики, словно играя в кошки-мышки? Он вспомнил лицо Вероники на старой фотографии, её взгляд, полный нежности, который когда-то принадлежал ему.

Константин провёл рукой по книге, сжимая её, словно это могло уберечь его от зловещих шепотов, наполнявших это место. Он открыл её, снова пролистал пожелтевшие страницы, но уже с другим чувством. Теперь книга стала ключом к тем загадкам, что оставил для него кто-то неуловимый. И каждый новый виток его размышлений приводил его к мысли, что эта странная охота может быть куда более личной, чем он представлял.

Он подошёл к столу, оставив книгу на потёртой, но крепкой деревянной поверхности. Здесь явно не хватало нескольких страниц – словно кто-то вырвал их, удалив самую важную часть. На одном из последних листов виднелись расплывчатые пятна, отдалённо напоминавшие кровь. Константин склонился ближе, с трудом сдерживая подступающий к горлу холодный комок ужаса. Он знал, что это не просто случайная находка.

Его мысли прервал очередной звук, на этот раз уже с нижнего этажа. Тихий, словно кто-то осторожно ступал, но явно слышимый. Весь инстинкт опытного детектива взывал к нему о том, что здесь небезопасно, что нужно уйти, но что-то неведомое, возможно, гордость или же чувство ответственности, заставляло его остаться.

Константин вышел из кабинета, медленно спускаясь по лестнице, стараясь избежать скрипящих ступеней. Он всматривался в темноту, пока его взгляд не наткнулся на едва различимую фигуру в дальнем конце зала. Человек стоял так неподвижно, что напоминал одну из теней, окутывавших стены. Фигура была расплывчатой, почти неразличимой в мрачных тонах этого старого дома. Но было достаточно одного взгляда, чтобы понять – это не просто незнакомец.

– Кто ты? – произнёс Константин, с трудом сдерживая голос.

Ответа не последовало. Лишь едва уловимое движение: голова фигуры чуть наклонилась, словно в приветствии, а затем снова застыла.

Константин не двинулся. Внутри него зародился страх – не от ожидания неминуемой угрозы, а от осознания, что этот человек знает больше, чем он сам готов признать.

Но его старая боль снова вспыхнула, как рана, которую нельзя исцелить, и он сделал шаг вперёд, не отрывая взгляда от фигуры. Он подошёл ближе, пока не разглядел черты лица, взгляд, слишком внимательный, словно пронизывающий его насквозь. Едва сдерживаясь, чтобы не протянуть руку, Константин прошептал:

– Зачем ты это делаешь?

Фигура отступила, и он понял, что ответа не будет.

Фигура исчезла, растворилась в полумраке, словно её и не было. Только пыль медленно оседала в пустом зале, будто подтверждая, что что-то, или кто-то, действительно нарушил тишину этого дома. Константин сжал кулаки, подавляя вспышку гнева, вызванную собственным бессилием. Кто бы это ни был – он явно знал, что делает.