Непростое ночное путешествие отнимало у Мелисы последние силы. Тело ломило от усталости. Болел ушибленный при падении локоть. Да и ежик, о которого она давеча споткнулась, успел оставить на ее ноге ноющие тупой болью отметины.

– Ох! Какие же все-таки неудобства доставляет это человеческое тело. Все время что-то болит, ноет, выходит из строя. Так неудобно! – раздраженно бубнила эния, пытаясь рассмотреть в густом полумраке подземелья ушибленный локоть и ссадины на коленке.

– Как только могли Луизия и Вики навсегда променять нашу прекрасную легкокрылую форму на эту, неудобную и весьма недолговечную конструкцию. Ну уж нет! Я такого не сделаю никогда! Вот спасу Дэна и Марко от заклятия Луизии – и домой! Подальше от этих нечестных игр эниев, растерявших в мире людей свое былое величие, – воодушевленно пообещала себе волшебница. Но про себя знала точно – сделать это ей будет совсем не просто…

В темноте и сырости было жутковато. Фонарик Геральдио мерцал далеко впереди. Монотонное журчание подземных родничков усыпляло бдительность. А нужно было быть осторожной! В подземном мире могло произойти все что угодно! Чары светоносных эниев здесь не имели никакой силы. И поймать их легкие, мечтательные души-бабочки, усыпить и, затем, придавить навечно каким-нибудь мрачным подземным валуном, было делом не сложным.

–«Не спать! Только не спать!» – поддерживая пальцами закрывающиеся веки, твердила себе Мелиса. Но коварные роднички уже начинали обволакивать ее своими убаюкивающими заклинаниями. Их монотонный многоголосый шепот вливался в уши засыпающей Мелисы тихим шелестом последней колыбельной…

– Сколько можно тебя выручать! – услышала Мелиса сквозь сон громовой голос Верховного тугина. С трудом приоткрыв веки, волшебница увидела величественного старца, который неприязненно сверлил ее взглядом прозрачных, как льдинки, глаз. Его белые волосы свисали почти до земли. А сквозь тонкий шелк волос нависшей над Мелисой бороды можно было разглядеть смутно поблескивающий волшебный медальон. Не скрывая раздражения, он с силой тормошил незадачливую чародейку за плечо.

– А ну, просыпайся! Живо! Нашла, где опочивальню себе устроить! В подземном мире! – громогласно бубнил он, распаляясь еще больше.

– А? Что? Я не спала! – не умело соврала Мелиса. – Я только присела отдохнуть. Устала очень.

– Устала, говоришь? Эх, Мели, Мели! Не будь у тебя такой сильной Кении, давно бы пропала. – Верховный тугин указал узловатым, старческим пальцем на огромную оранжево-желтую бабочку, мерно пульсирующую золотыми излучениями за спиной провинившейся чародейки. – Это она тревогу забила! Говорит, что еле вырвалась из плена этих коварных журчащих колдунов. Появилась, понимаешь ли, нежданно-негаданно в Лунном Хранилище. Оторвала меня от важных эниолунных дел. Искрит золотом, крыльями машет! Все волшебные свитки в библиотеке разметала! Чуть пожар не устроила! Выручай, мол, Верховный Хранитель, волшебницу Мелису! Опять, мол, непутевая в беду попала! Ну, а у Верховного Хранителя, конечно, дел поважней на Луне не имеется, кроме как глупых эниев из-под земли вынимать.

При этих словах старец попытался резко выпрямиться во весь свой огромный рост, но, забыв о том, что туннели в подземном королевстве довольно низкие, с размаху ударился о выступ каменного подземного свода. Издав мощный рев и рассвирепев еще больше, он стал колотить волшебным жезлом по потолку лабиринта. При каждом прикосновении жезла часть потолка растворялась, постепенно освобождая достаточно места для плеч и головы высокого старца, давая возможность ему распрямиться. Пока Верховный тугин был занят этим «важным» делом, Мелиса потихоньку приблизилась к отлетевшей на безопасное расстояние Кении.