– В общих чертах, – мой голос предательски дрогнул.

– Мы работаем с крупными клиентами – бизнес-холдингами, правительственными структурами. Обеспечиваем им всестороннюю поддержку. В основном к нам обращаются по вопросам безопасности, но спектр наших услуг гораздо шире. В детали углубляться не будем – все подробности вы узнаете в процессе обучения. А пока, если не возражаете, я задам несколько вопросов. Для начала мы немного поговорим о вашей биографии.

Я неуверенно пожал плечами. Впрочем, моего согласия на самом деле никто и не ждал.

Анастасия Петровна взяла со стола твердую глянцево-черную папку и аккуратно раскрыла её.

– Так. Фамилия, имя, дата, место рождения… – она заёрзала глазами по лежащим внутри документам, проговаривая вслух некоторые их фрагменты. – Отец – отставной военный, мать – библиотекарь. Школа в Волгограде, потом переезд сюда. Далее – гимназия, а затем два года армии. Именно там вы и начали практиковать магию, верно?

Женщина подняла на меня свой тяжелый взгляд.

– Да, – кивнул я, выслушав основные вехи собственной жизни. Как оказалось, «Периметр» был неплохо осведомлен о моей биографии.

– Как бы вы объяснили, что такое магия?

Я удивленно посмотрел на интервьюера.

– Ну же, – не особо бодро подтолкнула она, – это ведь несложный вопрос. Мы задаем его каждому практиканту. Попробуйте доступным языком объяснить, что такое настоящая магия.

Прозвучавшая задачка ненадолго поставила меня в тупик.

На самом деле, в магии не было ничего особенного. Все люди, живущие на земле, так или иначе, владеют ей. Одни – вроде меня – пользуются волшебством осознанно. Другие же – применяют его случайно, сами того не осознавая.

Любая молитва, любое проклятие или благословение – самые типичные примеры волшебства. Никто не задумывается, что, вознося хвалу своему богу или с силой пожелав кому-нибудь несчастья, они на самом деле пускают в ход невидимые чары. Люди привыкли считать, что волшебство должно выглядеть как-то по-особому – как в книжках писателей-сказочников и фильмах режиссеров-фантастов. Что маг должен швыряться огненными шарами, летать на метле, опираться на посох, колдовать палкой и жить в высоком скалистом замке.

Но реальность была куда проще и прозаичнее.

– В любом человеке, предмете, растении – и даже в воздухе непрерывно пульсирует множество невидимых волн, – я аккуратно и медленно начал отвечать на каверзный вопрос. – Эти волны, которые называют стихиями, переплетаются в единый замысловатый узор – и вместе образуют поток энергии, питающий изнутри всё живое и неживое.

Единая энергия напоминает толстый корабельный канат, состоящий из множества волокон-стихий: пока все они сплетены воедино, канат держится прочно и крепко. Но стоит одному из волокон вдруг ослабнуть – и весь канат тут же потеряет свою упругость.

Настоящая магия – это умение воздействовать на стихии и с их помощью изменять поток энергии: перенаправлять его в нужное русло, усиливать или же, напротив, ослаблять силу его течения.

– Сравнение с канатом – это хорошо. Но почему тогда одни маги оказываются сильнее, а другие – слабее? – спросила Анастасия Петровна.

– Часто у магов бывает предрасположенность к управлению той или иной стихией. Это как своеобразная генетическая особенность: одни легко подчиняют и используют мощь ветра или воды, другие – силу огня, земли или какого-то другого элемента.

Именно стихии определяют, какие заклинания будут даваться чародею легко, а какие – вызывать трудности. Какая магия будет сотворяться им быстро, а какая – требовать уйму времени. Вот почему одно и то же волшебство в руках двух, пусть даже одинаково опытных магов, может работать совершенно по-разному.