– Всем чем угодно. У меня есть всё, что пожелает человек, – от сладкого винограда до сахарного арбуза.

Хабиб с видимым любопытством скользнул взглядом по приезжим.

– Давай сделаем так, Хабиб. Мы покупаем у тебя гранат большими партиями, а ты нам делаешь скидку на двадцать процентов, пойдёт?

– Сколько хотите брать?

Адам вопросительно посмотрел на Андрея. Тот ответил моментально, словно много раз совершал подобные покупки:

– Пять коробок с гранатом, но чтоб было не более восьми гранат в одной коробке, пять арбузов и пять дынь-торпед.

Нижняя губа Хабиба наползла на верхнюю, и лицо его приняло задумчивое выражение. Глаза у него засверкали блеском опытного торговца.

– Скидку сделаю на десять процентов.

– Так не пойдёт, Хабиб.

– Хорошо. Двенадцать с половиной.

– Нет, Хабиб. Это мои гости, которые приехали посмотреть город и заодно заглянуть на рынок. Завтра мы поедем на другой базар, у нас много времени.

Адам повернулся к своим новым знакомым и сделал жест головой, означавший не что иное, как потерю для Хабиба состоятельных клиентов, а вместе с ними – и прибыли.

На самом деле для Адама проценты, на которые он торговался, не играли никакой роли. Двадцать процентов или десять – какая разница! Ему просто нравилось торговаться, обмениваться восклицательными репликами и жестами, без которых не обходилась нормальная торговля на базаре.

– Эй, постойте! Куда вы? Ну, хорошо, пятнадцать.

– Хабиб, двадцать, и точка. Мы у тебя не один гранат берём, – железно произнёс Адам.

Торговец на мгновение застыл и, махнув рукой, пролетевшей над разноцветными горками фруктов, сдался.

– Эх, что не сделаешь для друзей! По рукам. Давайте выбирать фрукты.

– У вас валюта в сомони? – поинтересовался Адам у Андрея.

– Нет. А он доллары не принимает?

Хабиб, услышав вопрос, отрицательно помахал головой.

– Нет, уважаемый. У меня расчёты только в сомони.

– Давайте мне доллары, я сбегаю в обменный пункт, – предложил Адам. – Он тут рядом, за углом. А вы пока отбирайте фрукты.

– Двести долларов хватит? – спросил Андрей, подозрительно оглядываясь по сторонам и осторожно вытаскивая из борсетки тонкую пачку купюр, перетянутую резинкой.

– Конечно.

Молько отсчитал несколько зелёных бумажек, протянул их ему и быстро сунул деньги в борсетку, плотно прижимая её к животу. Адам растворился в бурлящей толпе, обменял валюту и вернулся.

Хабиб со свойственной ему искусностью сумел навязать Андрею и его спутнице за дополнительную плату по три килограмма миндаля и грецкого ореха, бодро расписав их полезные для организма качества и не забыв упомянуть о том, что таких орешков более не отыскать ни в каком другом царстве-государстве.

Аккуратно погрузив покупки в тележку одного из крутившихся поблизости мальчишек, Адам и делегаты саммита пошагали к выходу.

– Заходите ещё! – раздалось им вслед.

Адам обернулся и залюбовался тем, как Хабиб тщательно пересчитывает каждый сомони смоченными слюной пальцами. После чего повернулся к своим спутникам и поспешил к ним.

Ближе к вечеру Адам появился в гостинице «Вефа Центр». Махмуда сменила какая-то девушка, угрюмая дурнушка. Она смерила Адама безразличным взглядом и, сгорбившись, снова уткнулась в какую-то книжку.

Он поднялся по лестнице на третий этаж и очутился в бутике, который ничуть не уступал по интерьеру дорогим европейским бутикам.

Фирменный магазин располагался напротив ресторана, где Адам побывал утром. Он поздоровался с тремя миловидными девушками-консультантами в светлой униформе и пошагал по гладкому паркетному полу в дальний конец зала вдоль стеллажей с аккуратно разложенными джемперками, блузками, сорочками, футболками и джинсами, чувствуя, как ему в спину устремлены три пары любопытных женских глаз. Он подступил к шкафу-стенке, в котором висели пальто. Разбирающемуся в моде взгляда на них было достаточно, чтобы понять, что под воротниками прятались всемирно известные лейблы и стояли они недёшево.