Вижу, как у девочнки вспыхивает гнев в глазах. Она то открывает, то закрывает рот.

Нечего ей ответить! Нечего!

Я опять угадал. Блять. Что же они все одинаковые-то?

- Я кручу задницей?! – наконец, слова выскакивают из ее рта. – Вы...

- Ну да, - усмехаюсь. – Ты не задницей крутишь. Ты пошла дальше – сразу пощупать себя дала.

- Вы! – и она замахивается, но я легко перехватываю ее руку. Держу за запястье.

Мы смотрим друг на друга. Она – с ненавистью, я – с насмешкой.

Да, девочка. Я привык говорить правду. Нравится она кому-то или нет.

- Отпустите. Я уйду, - говорит девчонка, гордо задрав подбородок. – Извините, что появилась на вашем дне рождения. Я бы никогда не приехала. Только ради Максима и из уважения к вашему возрасту.

Что?! Да какому нахрен возрасту?! Они сговорились?!

- У меня для тебя отличная новость, Вероника, - произношу с усмешкой. – Вы остаетесь ночевать здесь.

- Что?!

- То. Так что, парься, - чуть толкаю ее и она садится на лавку. – Жару добавлю? Ты же молодая. Вытерпишь.

- А вы?

Вот стерва!

Набираю ковш ледяной воды и выплескиваю его на печку. Понимаю, что веду себя как малолетний придурок, пытаясь что-то доказать. И кому?! Какой-то девчонке!

Да кто она вообще?

Сажусь тоже, но на другой конец лавки. Опять пытаюсь расслабиться. Да хрен там! Эта стерва рядом не дает.

Вероника встает и идет к двери. Молча дергает ее, но ничего не происходит.

Она опять дергает. Дверь все также закрыта.

- Откройте немедленно! – поворачивается и чуть ли не топает ножкой.

- Открой сама и выйди. Если тебе надо, - ухмыляюсь и облокачиваюсь локтями на верхнюю полку, предвкушая занятное зрелище.

- Вы специально закрыли дверь! – почти кричит. Но в горячем воздухе ее крик тонет. Становится тише.

Все же перестарался я. Ковш с водой был лишним. Тяжело дышать. Тоже выйти?

- Отойди, - подхожу к двери. – Сложно дверь открыть? Или так уходить не хочешь?

Мне нравится злить ее. Вон как опять начинает пыхтеть и громко дышать носом.

Понимаю, что веду себя не лучше Макса сейчас, но не могу ничего с собой поделать.

Берусь за ручку двери и дергаю ее. Хрен.

Дверь не открывается.

Сука. Опять заела. Давно надо было сказать Грише, чтобы починил, да все забывал.

Усмехаюсь такому стечению обстоятельств.

Возвращаюсь к лавке, сажусь. Под возмущенный взгляд девчонки.

- Откройте дверь! – опять требует она.

- Не могу.

- Или не хотите?

- Не льсти себе, - ухмыляюсь. – Дверь заклинило.

Закладываю руки за голову и прикрываю глаза.

- Что значит «заклинило»?! Вы шутите? Мы же... мы задохнемся тут! Уже дышать нечем! И жарко!

- Чем больше ты будешь бухтеть, тем жарче станет. Успокойся и сядь. Вспомнят о нас и откроют дверь. С той стороны.

- А если не вспомнят?

Открываю глаза и натыкаюсь на ее испуганный взгляд.

- Значит никому мы и не нужны с тобой, - ухмыляюсь. – Сядь, Вероника. Не мельтеши. И так жарко.

- Вы страшный человек, - цедит она, не сводя с меня взгляда.

- Поверь, я столько раз слышал это в своей жизни, что ты меня сейчас вообще вот не удивила.

- Надеюсь, это наша последняя встреча, - так и стоит у двери. А потом начинает долбить по ней.

- Бесполезно, - смеюсь я, глядя на эти ее попытки. – Все в другом отсеке. Хотя... – приподнимаю бровь. – Вдруг у тебя получится выломать дверь из цельного дуба. Продолжай.

Девчонка недовольно фыркает, замахивается и... замирает.

Спасибо реакции, выработанной еще в юности при занятии боксом. В последний момент я успеваю подскочить к девчонке и не дать ей рухнуть на пол.

18. 18. Илья

Тонкое тело оказывается у меня на руках. Голова запрокинута. Вглядываюсь – вроде, не притворяется.

Ну, вот какого хера надо лезть во взрослую парилку?