С бешеной скоростью я стал вдалбливаться в ее рот, терзая горло. Леночка покраснела. Из глаз потекли слезы, размазывая по лицу толстый слой штукатурки. Но я был беспощаден. Ее жалкий вид лишь больше заводил. К тому же, я знал, что эта стерва кайфует. Мазохистка. Жаль, что там внизу у моих ног, сейчас не гордая Алина. Что же, это поправимо.

Я вошел полностью, кайфуя от того как сокращается ее горло, пытаясь вытолкнуть инородный предмет. Сучка захрипела. Впрочем, она сама мне предложила свои услуги. Теперь грех жаловаться.

Почувствовав, что разрядка близка я ускорился. Она зажмурилась, молясь про себя чтобы эта экзекуция закончилась как можно скорее.

Движение…

Ещё одно…

Кайф…

Леночка проглотила все до единой капли и призывно облизнула губки.

– Свободна, – сказал я, приводя себя в порядок.

– Но…

– Пошла вон.

Поджав губы, девчонка выбежала из кабинета, на ходу поправляя волосы. Обиделась, маленькая дрянь.

Алина

Оповещение трелью звенит из раскрытого ноутбука. Письмо на электронную почту. Неужели кто-то из работодателей откликнулся? Не зря старательно вписывала в каждое резюме эмейл.

– Я сама, – кричу, на бегу отталкивая Пашу. Неужели он больше не сможет упрекнуть меня деньгами?

Супруг лишь пожал плечами и устроился на диване.

Щелкаю мышкой по новому сообщению, и тут же хмурюсь. Отправитель «Атланта». Раздраженно прокручиваю бегунок вниз и замираю.

Закрываю глаза…

Открываю…

Нет, черт возьми, не показалось.

Одно вложение, но и его достаточно, чтобы заставить мои щеки вспыхнуть. На фото я, собственной персоной. Почти в неглиже.

А ведь не хотела делать то фото, отнекивалась. Но Паша настоял. Сказал, что его это заводит. Видимо не только его. Спустя месяц он потерял свой мобильник и судя по всему фото утекло в интернет. Иначе как объяснить то, что я вижу?

Судорожно сжала мышку.

«Так Алина не паникуй», – успокоила сама себя. Получилось так себе.

Скопировала изображение и кликнула на «искать похожие». Поиск результатов не дал. Значит все не так плохо. Пока.

Снова мелодичная трель и в папке со входящими замирала иконка нового сообщения.

– Кто тебе пишет? – лениво спросил Паша. Не из интереса. Лишь для галочки.

– Да так, – спешно отозвалась я. – На счёт работы.

– Нашла что-то? Теперь хоть какой-то толк от тебя будет. А то ни деньги не зарабатываешь, ни трахать себя не даёшь, – бросил он, остервенело нажимая на кнопки пульта.

Я бросила на него гневный взгляд. Сейчас меня волновало вовсе не его неудовлетворенность.

Открыла письмо.

«Завтра можешь приступить к работе. Жду в 8:00 у себя в кабинете».

Совсем не похоже на официальное письмо, от того становится только страшнее.

В подтверждение моих слов еще одно сообщение, которое я читаю с замиранием сердца: «Без трусов».

Вот так коротко и ясно. Эти два слова полностью выбили у меня почву из-под ног.

– Ты там что нарасхват? – усмехнулся Паша. Он то вовсе не сомневался в моей невостребованности.

Я молча удалила письма, безжалостно отправляя их в корзину, а затем и вовсе стирая, словно ничего и не было. Дыхание все ещё сбитое, рваное. В животе внутренности скрутились в тугой узел при мысли о том, что завтра придется вернутся в кабинет Антона Максимовича.

Его наглый, похотливый взгляд бросал в дрожь, пугал. От мысли что он может сотворить со мной становилось плохо. Я закусила губу, отгоняя мысли, от которых между ног становилось влажно. Нет, я не позволю ему превратить меня в безвольную куклу. Откажусь, откуплюсь, но не стану ублажать, дарить свое тело, хоть и в животе разгорается пламя от того, что кто-то может желать меня столь сильно.

Всю ночь я едва ли могла сомкнуть глаза. Воображения рисовало то, о чем думать замужняя женщина не имела права.