Юлианна вдруг оживает, с аппетитом налегая на лагман.

А Виталий Андреевич хвалит...хвалит...хвалит... И лагман мой, и плов. И торт сейчас похвалит, конечно же.

А отец меня никогда не хвалит, и маму не хвалил. Как само собой разумеющееся воспринимает.

- Я тебе кстати подарок привез. В саду стоит. Чтобы ты не очень скучала.

- Какой? - улыбаюсь я.

- Гончарный круг с хорошей глиной.

- Вау. Супер! Спасибо...

Отец бросает взгляд на экран телефона.

- Я сейчас...

- Пойду за десертом схожу, - поднимаюсь я тоже через минуту.

У выхода он рассчитывается с нашей молчаливой домработницей. Ольгой.

Отдает ей несколько купюр.

Она пишет на телефоне, разворачивает к нему экран.

- Нет, - категорически режет он. - Как договорились, так и будет. Не могу отпустить. А хочешь больше денег... Ты знаешь, как их взять, - берет ее за запястье.

Она вежливо вытягивает руку, отводит взгляд, отрицательно качнув головой.

Мне становится гадко за неё...

Я стою, переминаясь с ноги на ногу.

Мы с ней никогда не общаемся, она всех избегает. Одевается всегда невзрачно и выглядит тенью. Но вообще-то ещё молодая и красивая женщина. А отец так ее оскорбляет!

Ой, ну фу...

- Папа!!

Вздрогнув, медленно поворачивается.

- Принеси, пожалуйста, торт, он тяжёлый.

Молча идёт в дом. Ольга сбегает.

А я возвращаюсь к гостям. Издали слышу их разговор.

- Да вижу я на кого ты глаз свой пожилой положил. Да только мне все равно, Виталий... Хочешь развод, я его тебе дам.

- Разво-о-од? - скептически и надменно. - Развод надо ещё заслужить, моя дорогая. Развод - это дорогой подарок. Ишь ты - свободу ей дать... Свободу я тебе дам только тогда, когда ты ей воспользоваться не сможешь. А просто так развод ты не получишь.

Капец как неудобно.

Специально шаркаю обувью, чтобы было слышно, что я иду.

- Сейчас папа принесет, - подходя к ним, сообщаю я.

Мы собираемся и едем на полигон.

У солдат сегодня обед в полевых условиях. Работает полевая кухня, вкусно пахнет кашей с мясом.

Мы сидим с Юлианной в открытой машине, недалеко от полевой кухни. В моем желудке урчит...

Генерал и отец курят, прогуливаясь дальше.

- А можно мне каши порцию? - улыбаясь, прошу у повара.

- Солдатской?! Ульяна Николаевна, да Вы такое и есть не будете.

- Буду-буду! Ну, пожалуйста.

- Ну если желаете...

Приносит мне чашку гречки с тушёнкой. Алюминиевую ложку.

Спустив ноги из машины, сижу ем, наслаждаясь привкусом дымка. Вспоминая детство. Когда могла спокойно появляться то тут, то там. Подглядывать за подготовкой, угощаться их едой. Теперь только в сопровождении отца.

Рассматриваю издали солдат, по походке и жестам узнавая Рената и Левченко...

Сердце моё бьётся так мощно, что я пьянею.

- Уля...

- М?

- Я бы на твоём месте, сейчас бы постаралась сильно разочаровать Виталия Андреевича.

- Почему?.. - не вникаю я, не сводя с них глаз.

- Если конечно ты не хочешь на мое место.

Ренат смотрит в мою сторону.

- Какое место?.. - не соображаю ничего.

- Дура бестолковая.

С досадой.

Вздрагиваю как от пощёчины. Пытаясь въехать о чем мы говорили. И не могу припомнить, честно говоря.

Ловлю ее взгляд.

- Он тебя хочет, дура. И он тебя заберёт.

Это она о...

- И можешь сколько угодно смотреть на этих милых зайцев, но выебет тебя этот старый козёл.

Ещё одна пощёчина.

- Чего?! - становятся дыбом волосы по моему телу.

Опускаю ложку.

Она открывает окно со своей стороны, прикуривает сигарету.

- Ты не подумай, я не ревную. Пусть делает что хочет. Но мне тебя жалко. Ты ж туповатая... А самое главное - девственница. Словно в прошлом веке воспитанная. Прямо фетиш для генерала.

- С чего ты взяла? - мямлю я смущённо

- Господи... - закатывает глаза. - Да от тебя разит неискушенностью.