— А как же твои обещания? — тихо прошептал.

Нет. Я точно что-то себе придумала. В жестком голосе Бестужева не могло быть столько боли. Он же бесчувственный кусок…золота.

— Какие? — изобразила удивление, будто совсем не понимала, о чём он говорил.

Очередная маска. Да я себе всё сердце раздробила от воспоминаний. Они жгли похлеще любого костра.

— Накануне побега ты согласилась выйти за меня замуж. Пообещала до конца, а в итоге…

— Что в итоге? — взбешенно вскрикнула, ослепленная злостью. — Давай, соври, что, в отличие от моих слов, твой детский лепет чего-то стоил. Ну же! Скажи еще, что нефтяник, родившийся с золотой ложкой во рту, повелся бы на простушку вроде Агаты, которой я тогда была.

— Повёлся бы! — взревел Артур. — В той девушке был огонь жизни. Она была искренняя и настоящая, чего уж точно не скажешь о той фарфоровой кукле, которой ты стала.

— Искренняя? — желчно переспросила я, разглядывая вздувшиеся вены на его шее.  Я смотрела куда угодно, лишь бы избежать его серых глаз, от бешенства ставших почти бесцветными. — Да я врала на каждом шагу. Как видишь, я в этом спец.

— Вижу, — холодно кивнул он.

И мне вдруг показалось, что говорил он вовсе не о прошлом. Будто специально подтвердил, что не верит ни одному моему слову.

Не верит, что я способна быть такой лицемерной стервой.

«Что ж. Скоро поверит» — решительно пообещала я, в который раз позабыв о том, что Глеб и Артур — это разные люди. И второго я совершенно не знала. Слишком много на себя брала.

Мне бы пыл остудить да вежливо попрощаться, но я продолжала упорно гнуть линию драмы. Просто надеялась, что этого короткого разговора мне будет достаточно. Что в какой-то момент Бестужев сорвётся и покажет своё истинное нутро, начисто стерев мою любовь к нему.

Но, к сожалению, он лишний раз доказывал свою идеальность. Обнажал передо мной свои чувства и стойко терпел унижение.

Я бы так не смогла. Давно бы рассудка лишилась.

— Как ты договорился с Сергеем? — проявила любопытство, не выдержав наступившей тишины.

— Сгенерировал его голос, — довольно усмехнулся, — достать запись случайного разговора и подкинуть липовые документы не так уж сложно. Куда дольше я искал по камерам твоё любимое место для парковки. Что, даже стыдно на людях появляться в компании любимого муженька?

Господи. Только бы Вадим не прознал. Последние синяки совсем недавно прошли.

— Ты всю желчь на меня вылил? Или еще что-то хочешь сказать? — накинула пиджак, почувствовав себя эмоционально выпотрошенной.

И ведь ночью опять буду затыкать рот подушкой. Мы еще не разошлись, а я уже цепляла по нитям детали его внешности. И заранее знала, что усну, уткнувшись в телефон. В ту самую фотографию, которую Вадим мне отправил.

— Я вижу тебя насквозь, Влада, — медленно двинулся на меня и навис гигантской скалой, наклонившись еще ближе. — Вижу, как дрожат твои ладони, как грудь ходит ходуном, как спирает дыхание. Ты вечно отводишь глаза, выдавая свою ложь, и нервно кусаешь губы, но, стоит мне оказаться совсем рядом, как ты мгновенно замираешь, не в силах подавить свои настоящие чувства.

Он стоял так пугающе близко, что я могла ощутить тепло, исходящее от его мощного тела. Меня будто парализовало, и я, как завороженная, продолжала слушать вкрадчивый шёпот.

— Я просто хочу тебя предупредить, моя милая сказочница, что эти дешевые трюки на мне не сработают. И когда я узнаю, как на тебя надавить, я обязательно этим воспользуюсь, потому что я всегда держу свои обещания.

«Он же не о том, верно? Просто пыль в глаза бросил, чтобы побольнее сделать, да?» — рубанула я хлипкий росток надежды.