Передо мной огромный холл, совмещенный с кухней. Посередине большой, широкий угловой кожаный диван с множеством текстильных подушек, рядом низкий стеклянный столик, на котором рассыпаны бумаги и лежит включённый ноутбук. Напротив плоский телевизор. И никого.

- Герман Станиславович! – я решаюсь крикнуть. А что ещё мне делать? Просто сидеть и ждать?

Наконец-то появляется его высочество. Прихрамывая, спускается по лестнице вниз, а я понимаю, что у него двухуровневая квартира.

Ничего себе, круто! Я раньше подобную планировку только в интернете видела на картинках. Очень любопытно посмотреть, что наверху, но я просто молчу. Неудобно проявлять эмоции.

На нем короткие спортивные серые шорты, майка без рукавов, открывающая взору подкачанные загорелые руки. На голове бедлам, лёгкая небритость на лице, а в руке гантель. Взгляд привлекает зафиксированное в бандаж колено, прихрамывает.

Я удивлённо свожу брови. Это что, он вчера так удачно приложился? Ничего себе!

- Привет, - он смотрит на меня как-то странно, с интересом. А мне спросить про ногу хочется. Он прослеживает мой взгляд, хмыкает, видимо, без слов понимает, о чем я думаю.

- Успокойся, Ерёмина, - опершись свободной рукой на подлокотник, он аккуратно опускается на диван и кладёт на пол гантель. - Это футбольная травма, на поле в Бразилии получил, - подтягивает к себе ноутбук и, наклонившись, смотрит на экран, а мне в голову приходит здравая мысль: вот почему он носит широкие штаны и шлепки, нога, видимо, болит. А ещё бедолага вчера этим коленом витрину снёс. Но вслух ничего не произношу, уверена, ему моё сочувствие не интересно. Мнусь на месте, жду указаний.

- Сделай мне ягодный смузи, - вдруг выдаёт он, словно я приехала ему прислуживать. Не глядя на меня берет на колени ноутбук и что-то начинает печатать. А я поверить не могу. Он что, решил из меня прислугу сделать?!

Я на это не подписывалась! Обиженно поджимаю губы и настырно врастаю в землю. Не буду ему готовить и точка, даже сочувствие не поможет. Он приподнимает на меня взгляд, склоняет голову набок, а в глазах хитрые чёртики пляшут.

- Чего замерла, вперёд, - выжидательно смотрит, а меня злость душит.

Совсем обнаглел! Руки упираются в бока - сейчас я все скажу, что о нем думаю. Открываю рот, чтобы выдать гневную тираду, но не успеваю произнести и звука, он выдаёт:

– Настюш, - вдруг меняется тон на такой сладкий, что у меня аж челюсть отвисает, - сделай, пожалуйста, много срочной работы, ворчащий желудок отвлекает, - да ещё в довесок хитро подмигивает.

Поверить не могу, вот актёр! «Оскара» в студию! Но, как идиотка, подчиняюсь - колено его жалко.

- В холодильнике ягоды, смешай и добавь натуральный йогурт, - он головой кивает в сторону кухни и снова взглядом утыкается в ноутбук, а я тихо вздыхаю и плетусь в обеденную зону.

Эх, надо было отпор дать, а то он и дальше меня эксплуатировать будет. Но хорошая мысля, приходит опосля.

Так, я осматриваюсь. Не кухня, а мечта хозяйки. Посередине располагается бежевая прямоугольная столешница с раковиной и множеством шкафчиков. Вдоль стены навороченная сенсорная плита, с матовой вытяжкой, дальше полки и шкафы, огромный двухдверный рефрижератор. Поодаль стол, длинный с мягкими дизайнерскими стульями. Даже страшно что-то трогать, вдруг разрушу эту идеальную красоту.

- Блендер для взбивания лежит в столе, - он перегибается через боковину дивана и указывает пальцем на один из шкафов, а из-под майки показывается полоска загорелого пузика.

Смешной, какой-то другой, домашний. Проскальзывает мысль, но я гоню ее прочь, неуместная. Киваю головой, что все поняла и с невозмутимым видом распахиваю холодильник. Внутри множество охлаждённых напитков, ягоды в пластиковых коробках, овощи, фрукты и другие мелочи, но готовой еды нет.