Увидеть, наконец, какими мы стали. Насколько не похожи на влюблённых подростков, которые были такими счастливыми и беззаботными.

Но вряд ли Царь всерьёз предлагал свою защиту. Лишь в очередной раз хотел мне ткнуть на моё место. Я бы согласилась, а в ответ только смех и подтверждения моих страхов.

Холодный душ не спасает ни капли. Стою под напором воды, пока кожа не начинает гореть. Но этого достаточно, чтобы ненадолго отвлечься. Найти огромную футболку Тима, в которой люблю спать, не смотря на его возмущения. Высушить волосы, накрутить локоны. Даже плевать, что никуда не выхожу. В привычном образе намного легче.

Подвожу губы ярко-красной помадой, вытирая уголки. Ненавижу свой образ и люблю его всей душой. Тут ни капли от той девушки, какой я была до встречи с Царём.

Нет, вру конечно. Я всегда красилась, вытягивала волосы, подбирала одежду и манеры обольщения. Сложно пройти школу маменьки и остаться наивной и невинной. Но тогда я старалась лишь на выход в свет, чтобы остальным было спокойно.

Сейчас я прячусь за этой маской, как бронёй. Каждую секунду накладываю слой за слоем, чтобы не добрались внутрь.

Рассматривая янтарные глаза в зеркале, я почти упускаю это. Слабый шум за дверью. Скрип половицы под ковриком. Почти незаметный звон китайских украшений в коридоре.

Сигнализация не сработала. Подъезд был напичкан камерами и закладками, чтобы не пропустить незваных гостей. Но в квартиру кто-то пробрался.

У меня сразу пульс за сотню. Руки дрожат, на пол колпачок помады роняют. Весь чёткий план идёт к чертям. Никогда не думали, что могут уже в квартире достать. Слишком много защиты, слишком много самонадеянности.

Я сжимаю ручку двери, выжидая. В ванной долго не смогу прятаться. Меня найдут. Тим никогда бы так не пробирался. Значит, кто-то за ним пришел. Или за мной.

Как-только ручка медленно опускается, резко тяну вниз и толкаю дверь. Глухой стук и маты. Мужчина отлетает на несколько шагов, держась за нос. На шум появляются ещё один мужчина с кухни. Всего двое. Я могу справиться.

Бросаюсь к спальне, но меня хватают за волосы. Тянут на себя, заставляя выгнуться. Боль ослепляет. Слёзы по щекам стекают, обжигая. Мне впервые настолько страшно. Мысли хаотично вертятся, никак в логическую цепочку не соберутся. Всё путается, расплывается. Из-за туши глаза ещё сильнее слезятся. Не могу рассмотреть мужчин.

Чьи они? Кто прислал свою шайку на разборки? Как мне сбежать? Смогу ли? А если сбегу, как дальше быть?

Хватка на шее мешает дышать. Я верчусь, стараясь ударить или оцарапать. Лишь силовая категория не та, чтобы бороться. Меня в стену впечатывают. Вспышка новой боли и бровь ноет. На белых обоях красный след остается.

– Кончай с этой сукой играться, - говорит Второй, что из кухни выходил. Он не вмешивается особо, позволяет Первому меня таскать.

– Она мне нос разбила, - шипит, сильнее волосы накручивая. Я на колени перед ним опускаюсь, лишь бы боль уменьшить. – Сучку нужно проучить.

– Ну проучи. Её всё равно по кругу пустят, никто не заметит.

– Заметят! – кричу, вырываюсь. Меня оглушает мысль, что со мной могут сделать. Будущее – не существует. С остальными буду после разбираться. Главное сейчас выбраться. – Или я расскажу. Твой босс будет решать мою судьбу, а не ты. Понял? Пусти, ебанько.

– Ты мне не указывай. Хер тебе кто поверит, шлюха. А даже если поверят, так одним меньше, одним больше. Какая разница.

Первый был бы даже красавчиком, не будь такой гнидой.

Меня окончательно на пол валят. Прям в прихожей собираются изнасиловать. В квартире, которую я самым безопасным местом считала. Во мне ещё теплиться слабая надежда, что сейчас Тим ворвётся и этих двоих порешает. Вот только один уже трусы пытается сдёрнуть, а брата так и нет.