– Барсик?

Соседние кусты слабо шевельнулись.

– Барсик, я знаю, что ты рядом.

Потревоженные ветки испуганно замерли, но мне даже оборачиваться было не нужно, чтобы это увидеть: никуда он теперь от меня не денется. Заклятие не позволит. А значит, близко он. Как и вчера, очень близко.

– Подойди… пожалуйста, – еще тише попросила я, по-прежнему не зная, что сейчас буду делать. – Я прошу тебя, шейри: подойди.

Не знаю, что уж тут сыграло большую роль – моя просьба или напутствие Айны, но Барсик действительно вскоре вышел на свет. Весь взъерошенный, покрытый пылью. Почему-то мокрый с хвоста, будто ненароком оступился и искупался в какой-то грязной канаве. Однако глаза у него горели еще ярче, чем утром, а поселившаяся в них злоба за этот день переросла в самую настоящую ненависть.

Я сидела и смотрела на всклокоченного кота, совершенно не представляя, что с ним делать. Он злился на меня… нет, он меня искренне ненавидел. Возможно, за мое дрянное поведение с утра. За то, что не пожелала понять его и услышать. За то, что его отдали мне как бессловесного раба. Тогда как он был живым. Разумным. И, наверное… очень несчастным.

– Прости, – уронила я, неотрывно глядя на взбешенного шейри. – Прости меня. Пожалуйста. Я не хотела, чтобы так получилось.

Барсик удивленно замер.

– Честное слово, прости… и, если хочешь, давай попробуем начать все сначала?

Шейри странно шевельнул хвостом.

Какое-то время я, затаив дыхание, ждала ответа, потому что совсем не хотела, чтобы он меня ненавидел. Но Барсик молчал. Только смотрел все так же пристально, словно бы изучая и что-то решая для себя.

– Барсик? – не выдержала я первая сгустившегося молчания.

Он недовольно фыркнул и наконец сердито проворчал:

– Мне не нравится это имя. Оно звучит глупо.

– Хорошо. Тогда придумай себе другое.

– Кто?! Я?! – Вот теперь он по-настоящему изумился, но я лишь пожала плечами.

– Конечно. Если это тебе не нравится, выбери то, что по душе.

Шейри от неожиданности икнул и резко сел, округлив глаза и неверяще уставившись на мое виноватое лицо. Кажется, не ждал от меня такой покладистости. Но мне действительно нужно было его понимание. И действительно была нужна его помощь.

– Ты… разрешаешь мне?!

Я слабо улыбнулась, искренне радуясь, что хоть какого-то эффекта добилась.

– Конечно. Как я могу тебе запретить?

– Но ты же… хозяйка?!

– Ну и что.

– А я ведь… – Шейри вдруг странно прищурился и наклонил голову. – Ты хочешь сказать, что позволяешь мне выбрать себе имя? Самому?

– Именно, – кивнула я. – Раз его у тебя нет, значит, надо придумать. А поскольку мой вариант тебя не устраивает, то придумывай тогда сам.

– И ты с ним согласишься?

– Да.

– С любым?

Я только вздохнула.

– Да, Бар… да. Соглашусь с любым. Хоть Люцифером назовись, хоть Бальтазаром, хоть Мурзиком… мне все равно.

Кот смерил меня подозрительным взглядом.

– А тебе это зачем?

– Хочу знать, как к тебе обращаться. Ты ведь все равно со мной пойдешь?

Он тут же насупился.

– Мне некуда от тебя деться.

– Да и мне, похоже, от тебя не избавиться. Но я не хочу, чтобы ты ненавидел меня только за то, что чье-то решение заставляет тебя быть рядом. Я не люблю принуждения, понимаешь? И если ты этого не хочешь, то мне проще тебя отпустить, чем каждый день понимать, что ты скорее удавишься, чем поможешь.

– Да не могу я удавиться, – тоскливо прошептал кот, понурив голову. – Я даже шагу без твоего приказа ступить не могу. И уйти от тебя тоже не в силах: заклятие держит не хуже цепей! Понимаешь?

Я оторопела.

– Что значит… не можешь? Ты что, должен и мне теперь подчиняться?!

– Должен, – горестно кивнул шейри, а потом поднял переднюю лапу и сунул мне под нос. – Вот так, дура ты набитая. Смотри, что ты натворила.