По твоим заветам, Боже, жил —
По заветам любящего сына.
Крест свой ощущая на спине
И металл холодный сквозь ладони…
Ты прости грехи мои бездонны,
Хлеб насущный даждь нам, Боже, днесь.
«Крест своей жизни чтоб нести —…»
Крест своей жизни чтоб нести —
Раскинь же руки врозь.
У нас, у каждого в груди —
Распятый спит Христос.
Недолюбив
Как все мешает мне, как душит тело.
И этой кофтой, и сорочкой, как броней
Покрыта я, бюстгальтера пределы
Не позволяют грудью встретиться с тобой.
Прижмись, любимый, обними за плечи,
Иль унеси меня отсюда на траву…
Сорви одежду, так мне станет легче;
Меня ты всю увидишь наяву.
Так плохо без тебя сейчас мне было.
Лишь ты вошел, я сердцем ожила.
Садись скорей со мною рядом, милый,
Прижми к себе, чтоб грусть моя ушла.
Глаза мои от слез уже просохли,
Теперь ничто не опечалит их.
Целуй меня, ласкай, мгновеньем вздоха
Пусть будет наше счастье на двоих.
А ты неловок, не поможешь мне:
Лишь обнимаешь, но не рвешь одежду.
Пойми, мне тяжело сейчас вдвойне:
Любить и на любовь хранить надежду.
А так себя мне хочется раскрыть.
А так тебя мне хочется увидеть.
А слову «жить» синоним есть – «любить».
Существовать – синоним «ненавидеть».
Недообняв, недолюбив, недоглядев,
Зачем же расставаться мы спешили?
Ведь никогда мы не простим себе
За то, что мы тогда не согрешили.
«Твои губы раскрылись, и слово…»
Твои губы раскрылись, и слово,
С них слетевшее, ветер унес.
Понял я, что тебя не услышу.
Круг одиночества
Как одиночества круг мне разрушить?
Как обрести мне свободную речь?
Как к небесам восходящую душу
От летаргии и сна уберечь?
Как обрести мне покой мирозданья?
И, обращаясь к далеким мирам,
Как мне с тобой сократить расстоянье,
Поговорить мне с тобой по душам?
Я расскажу тебе все, что я знаю.
Я покажу тебе все, что смогу.
С мыслью одной о тебе оживаю,
Только к тебе я лечу и бегу.
«Стихов моих, что для тебя сложил…»
Стихов моих, что для тебя сложил,
И слов моих не хочешь – ты скажи.
Скажи: – Не можешь меня видеть – пусть!
Я тотчас же уйду, не оглянусь.
Но, наяву, или в ночном бреду,
Ты только позови меня – приду!
Кинозал
В кассе кинозала, пробравшись в изголовья,
Очереди, насаженной, как баран на вертел: —
Мне вырезку любви, и посочнее, с кровью,
И пару отбивных из человечьих тел.
На экране гниют, разлагаясь, трупы.
По экрану снуют, раздеваясь, женщины.
Груз бедняга несёт, надрываясь пупом.
Проститутка ждёт, что ей обещано.
Мест нет – нежности на свете,
Мест нет – истиной любви.
Зачем любить? – Монтекки с Копулетти
Можно превратить в кровавый боевик.
Кровь стаканами – на мостовую.
Кровь из стаканов – обратно – в нутро.
Каин – покайся – душу живую,
Не разбираясь, в помоев ведро.
Давай, пройдём мы мимо зазывалы.
Пусть всё огнём – для нас там места нет.
На полумрак интимный кинозалов
Не променяем жизни яркий свет.
«Не хочешь видеть – не увидишь…»
Не хочешь видеть – не увидишь.
Не хочешь слышать, в тишине,
Раздавишь слово, будто вишню,
Кровавым соком сбрызнув мне
На грудь. А, косточку под ноги,
Растопчешь, сплюнув – нет меня.
Не перейду тебе дороги,
Ни ночью, ни при свете дня.
Любовь к охоте
Как я только на пеньки
Не понатыкался,
Когда, по лесу, с тоски,
Как бездомный, шлялся?
Как я ёлкой и сосной
Лоб не бил с налёта,
Когда раннею весной
Уходил с охоты?
Как меня не подстрелил,
Друг, охотник шалый,
Когда я в кустах бродил,
Зверем одичалым?
Как в реке не утонул,
Когда, с лодки утлой,
Я дуплетом мазанул
Пару глупых уток?
Как в снегах я не пропал,
Зайцем побелевшим,
Когда, вдруг, в пургу попал,
Снег глотал летевший?
Как я выжил на огне
Бешеной охоты?
До сих пор всё это мне
Непонятно что – то.
Будто кто меня хранил.
Для чего – не знаю.
Знать, охоту я любил,