Джейн воспрянула духом и лучезарно улыбнулась партнерам, однако на сей раз ее чары на них не подействовали. Ослышаться мог один человек, но никак не четверо. Джейн солгала, и они это поняли.

Появись Киркпатрик на полчаса позже, она успела бы отыграться или даже выйти в плюс. Теперь все кончено. За ней числится долг в десять тысяч фунтов. Да каким бы он ни был: сто тысяч, миллион или миллиард, – все равно ей не расплатиться. У нее просто-напросто нет таких денег.

– Полагаю, игра окончена, – сказал Шерингбрук, накрыв ладонью монеты, банкноты и бумаги с записанными ставками. – Надеюсь, вы готовы расплатиться, мисс… Джейн?

Она лихорадочно соображала, как поступить. Отыграться не получилось. Сбежать не получится. Остается только дать им обещание и попросить отсрочить выплату на один день.

Ей придется обо всем рассказать Хавьеру. Он, конечно, заплатит долг, но потом… потом запрет ее в четырех стенах. Она доказала, что он прав и ей нельзя доверять. Отныне ее ждет участь комнатной собачонки. У нее не будет ни денег, ни свободы, ни возможности отправиться в путешествие. Она навсегда останется всего лишь бедной родственницей, незаметной и никчемной Джейн Тиндалл.

– Разумеется, я заплачу, – произнесла она сухо. – Сегодня у меня нет при себе такой суммы, но завтра вы получите все до последнего пенни. А теперь, джентльмены, прошу меня простить.

Она медленно встала и собралась было уйти, но Шерингбрук схватил ее за руку и удержал.

– Нет, мадам, долг чести возможен только при наличии чести, а вы обманули нас и должны заплатить здесь и сейчас.

Джейн не верила своим ушам: он смеет рассуждать о чести – этот мерзавец и шулер – тем не менее нашла в себе силы улыбнуться ему как лучшему другу.

– Милорд, я обещаю вам, что долг будет выплачен завтра в полном размере. Если угодно, лорд Киркпатрик может поручиться за меня.

Виконт вальяжно откинулся на спинку стула.

– Меня не интересуют пустые обещания. Я готов принять в качестве залога ваши драгоценности, а еще лучше – в качестве оплаты.

У нее похолодела спина и ноги стали ватными.

– Исключено. Драгоценности стоят гораздо больше, чем я проиграла.

Шерингбрук пожал плечами.

– В таком случае, мадам, я не выпущу вас отсюда. Вы не располагаете средствами и не желаете расставаться с драгоценностями, значит, мы сочтемся каким-нибудь другим способом. Меня это вполне устраивает.

Джейн вскинула подбородок: отчасти от того, что ее вдруг замутило, да и выглядеть поувереннее не помешает.

Что же делать? Чтобы уйти, надо отдать рубины, а это совершенно невозможно, следовательно, уйти не получится. Какой-то жуткий замкнутый круг!

Джейн обвела взглядом сидевших за столом мужчин. Никто из них за нее не заступится: все только и ждут момента, чтобы воспользоваться ситуацией.

Всего несколько минут назад ей казалось, что принадлежность к слабому полу дает ей преимущества. Чушь! Преимущество всегда или на стороне мужчин, или на стороне титулованных особ, а такие, как Джейн Тиндалл, обречены на поражение и унижение.

Кто-то сочувственно коснулся ее плеча. Киркпатрик, о котором, погрузившись в невеселые раздумья, она совершенно забыла.

– Дорогая, позвольте, я заплачу.

– Зачем вам брать на себя… – хотела было возразить Джейн, но в дымном мареве тесного прокуренного салона синие глаза Киркпатрика светились словно путеводные звезды.

– То есть как зачем? – переспросил барон, пристально и многозначительно глядя ей в глаза. – Мы с вами помолвлены, и мне далеко не безразличны ваши финансовые обязательства.

Он положил перед Шерингбруком визитную карточку.

– Обратитесь к моему поверенному. Он получит указания оплатить долг мисс Тиндалл по первому вашему требованию.