– Разве стоит что-то кому-то доказывать?

– Может, и не стоит, но утереть нос всё-таки не мешало…

– А как насчёт сообществ для…

– Меня не интересуют никакие сообщества тем более для ограниченных. И я не понимаю, почему каждый норовит меня туда отправить?

Пани явно была с гонором, хотя, если учесть выживаемость и приспособляемость в ограниченных условиях, наверное, это было не так уж и плохо.

– У вас есть друзья? – спросил я, желая больше узнать о ней

– Есть подруги, отличные все девчонки! Но вот друзей как таковых у меня нет.

– Я так и предполагал при вашем-то конфликте с мужским началом… Кстати, какие у вас отношения с зятем?

– Неплохие, но мне кажется, что мы просто друг друга терпим, хотя никогда не конфликтуем…

– Почему вы так думаете?

Она пожала плечами

– Не знаю…такое ощущение. Сестру с ним познакомила наша мать, они вместе работали, мать в нём души не чаяла, а меня это всегда сильно раздражало…А ещё он мне напоминал надувной матрас в открытом океане, хотя все, кто его знал, уверяли меня в том, что он очень надёжный и положительный человек. Я охотно им верила, но от своего ощущения никак не могла избавиться…

Пока однажды всё не встало на свои места…

– Что именно не встало на свои места? Вы что-то узнали о своём зяте?

– О да, и не только о зяте, но о своём ближайшем окружении.

Я смогла взглянуть на всех под другим углом, играя в шахматы.

– Не понимаю. Каким образом, играя в шахматы?

Тут Алани попросила меня сделать первый ход, потому что я по её желанию играл белыми, следующий ход сделала она и продолжила:

– Играть в шахматы меня научила мама, ещё в детстве. Мне нравилась эта игра, и мы часто играли с ней. Она отлично играла, а я не очень, поэтому мама нередко мне поддавалась. Потом я выросла и забросила всё, что мне нравилось в детстве.

 А недавно я вспомнила снова о шахматах, желая как-то разнообразить свой досуг, сидя в четырёх стенах. Только теперь мне приходится играть самой с собой, так как составить компанию мне некому. Играя в шахматы, в моей голове неожиданно начинают всплывать странные образы. Другое время, другие ситуации и места, всё другое, только люди… У них другой облик или образ, но они всё те же, что и сейчас здесь вокруг меня.

Я знал, что человеческий мозг до конца ещё не исследован, и что он хранит в себе ещё много тайн и сюрпризов, и всё же всегда склонялся к тому, что любые отклонения от нормы – патология в чистом виде, и это нужно всячески лечить.

Слушая Алани Меланж, я всё больше в этом убеждался.

Тем временем мы разыгрывали интересную партию. Сделав очередной ход: напав «Слоном» на моего «Ферзя», Алани стала рассказывать о фигурке «Слона» похожего на древнего воина – стража словно о живом человеке.

– Однажды задумавшись над очередной партией, в моей голове всплыла странная картина. Не знаю, какое время и место действия. Два молодых человека дворянского происхождения, закадычные друзья, готовые на всё ради своей дружбы. Образованные, красивые, богатые, имеющие всё, чтобы быть счастливыми. Но появилась девушка, которую они не смогли поделить, и вместо закадычных друзей они превратились в заклятых противников.

Что сие видение означало и почему возникло в моей голове, я не понимала, пока не пришло осознание того, что одним из этих молодых людей была я, а другим – мой нынешний зять…Это меня предали и увели любимую девушку!

Вот откуда моё ощущение надувного матраса в открытом океане…

Понимаете, Том?

Не всё было понятно, но её пространственно-метафорические объяснения мне нравились, и согласно кивнув, я отвёл из-под удара своего «Ферзя».

– После такого осознания ваши отношения с затем изменились? – со знанием дела поинтересовался я, не ожидая такого ответа