А ведь в этой кабине ребята привозили заказанные продукты, включая пиво и вещи из Читы. Заявка делалась от имени заявителя или их жен карандашом около заправочного топливного лючка первого бака. В списке бывали и вещи, и баночки майонеза, даже веники, которые укладывались не только в кабину, но и в носовой радиоотсек между блоками и в ниши шасси. Летчика естественно предупреждали о загрузке, чтобы он не лихачил и сажал аппарат помягче, поаккуратнее, а то в радиоотсеке могут разбиться ценные продукты, а именно стеклянные баночки с майонезом, а жены этого не простят. Не могу утверждать, что это была массово и часто, но что было, то было.

Начинаем запуск, после третьей неудачной попытки, Николай Васильевич обматерил весь самолет, считай меня, с трудом вылез из кабины и помчался, как мог, к другому самолету. Вы думаете катушку заменили, если вы так думаете, то горько заблуждаетесь. Я продолжал с ней еще долго мучится. Учения закончились. Идут обычные ночные полеты. Мой Миг уже привычно не запускается… В процессе уже не первая попытка и в это время сзади вдоль хвостов выстроившихся в ряд самолетов рулит с открытым фонарем комполка на своем «Сухаре». И только он поравнялся своим левым воздухозаборником с хвостом моего бедного самолета, следует страшный взрыв, с выбросом факела пламени прямо в «Сухаря». Я только успел спрятать голову в кабину, чем удивил своего летчика. Боковым зрением вижу, из облака дыма появляется нос с ПВД, а потом и весь, слава богу, целый «Сухарь». Движок МиГа запел, дальше все штатно, Миг вырулил и ушел в ночное небо. А на его место тут же зарулил следующий. Я конечно от беды подальше быстренько смылся. Да меня почему-то и не разыскивали. И тут боги сжалились надо мной, тут же принесли драгоценную катушку и махом заменили, даже меня не спросили. На все ушло полчаса и самолет, точнее его двигатель стал запускаться отлично. На очередном разборе полетов, «Бобер» поднимает какого-то летчика, (фамилию не называю) и излагает: «Ты что, твою… Рулю я спокойно домой, (вообще-то он всегда рулил на зависть всем другим на приличной скорости, так и должен рулить настоящий летчик, тем более комполка) на стоянку, и слева вдруг взрывается МиГ. Меня чуть с полосы не снесло, а техник, хитрый парень, скрылся весь в кабине, невозможно узнать кто»?. Фамилию почему-то не назвал. (И почему-то расследования не было). «Ты что, твою…»,– это он на летчика продолжает, «Разве так можно запускать»? Это в моем изложении так кратко и мягко прозвучало. Реально все было сдобрено авиационно-техническим языком в великолепном исполнении нашего любимого комполка. Летчик, а это был вообще не тот летчик, что сидел в кабине моего самолета, так ничего и не поняв, недоуменно пожал плечами, сел, оправдываться не стал, а я вновь спрятался за спины товарищей. На том все и кончилось. И эта наука. С тех пор я старался быть понастойчивей, особенно это нужно было в командировках, когда вопрос решался в отрыве от базы, и я был крайний и сам себе командир. Но опыт эксплуатации двигателя ВК-1А я приобрел солидный.

Лето 1972, аэродром Чита, стоянка отдельной эскадрильи. Тепло солнечно, не помню, чем мы занимались, но передают, что надо встретить нашу спарку, идущую с ремонта, откуда-то из Средней Азии. Видим, спарка уже села и катится к нам. Мы ее видим, о боже мой, из нее течет ручьями топливо, низ фюзеляжа вместо круглого почему-то стал плоским, концы отклоняемых щитков крыла загнулись вверх. Ребята бойко заруливают, два наших молодых старлея, не вылезая из кабины, требуют срочно заправить, и они дальше домой. Какое заправлять, какое домой, вы гляньте в каком состоянии самолет. Осматриваем уже вместе с ними спарочку. Да-а, похоже на списание аппарат. Под нашими вопросительными взглядами они сознаются, на посадке бросили управление, надеясь, что другой будет садить. Вот брошенная, неуправляемая спарка потеряла скорость и грохнулась пузом об бетонку. Естественно никакого доклада наверх не пошло. Домой перегнал ее кажется, все тот же Николай Васильевич Шпатов. Конечно, мы ее тщательно осмотрели и отключили задний раздавленный топливный бак. Уважаю комэску. Тем более внешний осмотр вряд ли мог выявить скрытые дефекты, но это я сейчас так рассуждаю, а тогда считал, что достаточно. А дома в полку у нас на свалке лежала точно такая же спарка, списанная. От нее взяли бак и отрезали низ фюзеляжа, такой здоровый кусок со стрингерами и шпангоутами и приклепали вместо тоже вырезанного смятого низа у пострадавшей спарки. Так она и летала эта спарка с нестертой разметкой карандашом. И в дальнейшем, судьба не благоволила к этой спарке. Через два года, уже когда мы не служили, знакомые ребята из полка поведали печальную историю, что после очередной формы технического обслуживания «Бобер» рулил на ней из ТЭЧ по дороге к ВПП, их ударил в крыло вывернувшийся из-за забора заправщик. Ударил так, что стреловидность одного крыла спарки резко возросла, крыло буквально вмяло в фюзеляж, все силовые узлы поехали и ее списали.