– Опа! Сереженька! – усмехнулся Санек. – Видал, как она его… Полюбовно.

– Заткнись дурак! – огрызнулась Светка, стукнув Санька в плечо свободной от сигареты рукой.

Надя осторожно поднималась по перекладинам жалкой лестницы.

Когда одна деревяшка предательски треснула и развалилась под ней, девушка, вздрогнула и быстро перенесла ногу выше.

Страх свалиться вниз, несколько секунд держал ее в одном положении. Лишь убедившись в относительной твердости своего положения, Надя продолжила движение к заветной цели.

Лестница не подвела. Надя стояла на предпоследней перекладине и видела перед собой заснеженную полянку перед домом.

Дальше земля уходила вниз, к реке. Верхушки пушистых елок упирались в звездное небо. Луна хорошо освещала все вокруг, а крупные пушистые снежинки затеяли в этом свете свой собственный танец.

Надя нажала рычажок на раме и, к своему удивлению, легко открыла окно. Морозец сразу ударил ей в лицо.

Ничто не мешало ей на пути к свободе, но хруст снега под ногами выходящих из-за угла дома людей, заставил ее остановиться.

Она увидела двоих мужчин. Один, в строгом черном пальто. Она видела его и в ресторане и здесь, в щелку двери подвала.

Другой мужчина, тоже высокий, одетый в серую с капюшоном куртку-пуховик – был ей незнаком.

Эти двое остановились прямо напротив подвала, и Наденьке пришлось присесть, и прикрыть окошко, чтобы остаться незамеченной. Но она продолжала хорошо их видеть и слышать.

– Я давал тебе время его вернуть. Где мальчик? – спросил человек в серой куртке.

– Больно ты прыткий! – зло сказал второй. – Сначала флешка.

– Так я и думал. Мальчика у тебя нет. Завтра мой репортаж увидят все.

– Не гони коней, журналюга! – человек в черном пальто усмехнулся. Ты еще не назвал сумму, которая бы тебя успокоила.

Надя вслушивалась в разговор и мысленно окрестила человека в пальто – бандюганом, а гостя – журналистом, не исключая возможности прибегнуть к помощи этого самого журналиста, который, конечно, не пешком сюда пришел.

– А сколько стоят погубленные души? – журналист надел на голову капюшон, спасаясь от метели. – Ты знаешь им цену?

– Красивые слова… Я спрашиваю, сколько ты хочешь?

Бандюган подошел ближе к журналисту.

– Я все сказал. Нет мальчика – нет флешки, – спокойно ответил тот.

– Думаешь все так просто? И ты можешь мне угрожать?

– Я много думал, теперь я просто сделаю это!

Журналист решительно рубанул рукой воздух, повернулся и пошел за угол. Наверное, к своей машине. Но не успел он сделать и пару шагов, как бандюган вскинул руку с пистолетом и выстрелил ему в спину.

Мужчина рухнул лицом вниз, прямо в белоснежно чистый, только что нападавший снег. Красная лужица быстро растекалась по серой куртке, пачкая и его.

Бандит подошел и пнул несчастного в бок, словно желая удостовериться, что тот мертв.

– Ты сам это выбрал. Со мной нельзя играть! И теперь ты точно никому ничего не расскажешь и не покажешь!

Бандит вернулся в дом, а Наденька, умирая от страха, заставила себя выбраться из окошка на эту чертову полянку, где лежал только что убитый человек.

Она понимала, что возможно сейчас, там, в доме, уже обнаружили пропажу и уже ищут ее.

Она металась по двору с постройками, решив спрятаться и переждать в укромном местечке, понимая, что если сейчас она бросится к дороге – бандиты найдут ее сразу. Если пойдет вниз, к реке и лесу, они обнаружат ее следы и тоже найдут!

*** Мамон зашел в комнату, держа в руках пистолет.

Троица не сводила с него глаз.

– Я слышала звук выстрела, – первой нарушила молчание Светка.

– Толстый, прибери во дворе! – Мамон словно не слышал слов девушки. – Пусть в подвале пока полежит! -