Столы в столовой стояли рядами, и за каждый могли сесть по четыре человека. Вместе с напарниками за стол села Маргарита Павловна и молодой мужчина, чей возраст на глаз невозможно было угадать. Он представился Игорем, секретарем оргкомитета.

Игорь оказался таким же отличным источником информации, как и Маргарита Павловна. Он помнил, кто на какие мероприятия был записан, кто с кем дружил, а кто воевал, и очень метко дал точные характеристики всем гостям конвента, как если бы писал о них театральный сценарий. Лев только подумал об этом, как оказалось, что он прав и Игорь действительно руководил театральной секцией и служил в театре сценаристом и режиссером. Во время достаточно длинного обеда напарники, которые уже давно привыкли понимать друг друга без слов, не мешали Игорю играть свою роль.

Мужчина лицедействовал. Удивительно подвижная пластика лица позволяла ему изобразить любую эмоцию мгновенно. Его лицо менялось от роли к роли с такой скоростью, что сыщики в какой-то момент ловили себя на том, что оба с трудом удерживались от оваций и криков «Браво!». Насколько Гуров, живя с Марией, привык к тому, что она умеет очень быстро вживаться в любую роль, заметил, что Игорь делал это быстрее.

Даже Маргарита Павловна, собранная и натянутая словно струна в начале обеда, готовая к тому, что ей придется защищать всех своих «подопечных» деятелей культуры и искусства, после того, как ее помощник несколько раз изобразил ее во время сбора гостей и в тот момент, когда она разнимала драку нетрезвых поэтов, хохотала до слез.

– А были ли скандалы на конвенте? – спросил Станислав.

– Доставайте ваш блокнот и записывайте, – тоном ведущего радиоспектакля сказал Игорь, подмигнув своей начальнице, которая послала ему предостерегающий взгляд.

Гуров тут же сделал вид, что держит в руках невидимый блокнот. Почему бы и не подыграть артисту?

В перерыве между супом и вторым, на которое вопреки ароматам подали рыбу с пюре и четвертинкой соленого огурца, Игорь поведал о том, как две поэтессы во время очень ожесточенных дебатов кидали друг в друга злые взгляды, но не успели перейти к тяжелой артиллерии в виде бутылок с водой. После этого он сразу перешел к тому, как автор серии детских комиксов чуть было не вызвал художника-модерниста на дуэль. И тут же Игорь рассказал о неожиданных творческих союзах, которые были заключены в рамках конвента, и сделал анонс выхода новых проектов.

– Человек-пластилин, – резюмировал Стас, когда они уже ехали обратно с гудящими головами от постоянных разговоров и шума. Хотя, казалось бы, за много десятков лет работы в Главке могли бы уже привыкнуть. Видели и не такое.

Гуров кивнул, погруженный в мысли об убитых. Почему именно эти пять? Он пытался представить: что могло заставить людей, которые, согласно показаниям свидетелей, не были друг с другом особо знакомы, сесть вместе? Есть ли в этом какой-то особый замысел? Участвовал ли в сговоре кто-то из руководства оргкомитета? Крячко в этот момент разговаривал по телефону. Гуров только машинально отметил, что это была Наташа, его жена.

Крячко положил трубку и задумчиво почесал подбородок.

– Слушай, кажется, у нас намечается очень интересная история.

– Что случилось? Ты же с Наташей разговаривал? – насторожился Гуров.

– Да. К нам приходили проверять счетчики электричества. Кто-то распечатал на обычном принтере бумагу, что сегодня будет проверка оборудования. У Наташи был выходной, и она все равно была дома. Хотя наша консьержка утверждает, что еще утром объявления не было. Его повесили, и мастер сразу пришел проверять.