Моей вины тут не было. То, что я говорю о Карле, это в порядке вещей. Приближался день возвращения, и я была счастлива. Но время тянулось невозможно долго. И коротать его с кем-то было легче, чем одной.
Кто бы мог подумать, что возвращение так затянется…
2 марта 1775 года. Пятница
День для меня стал ударом. Таким же сильным, как день смерти матери, когда я окончательно потеряла всех близких. Я не понимаю, за что судьба со мной так обходится?
С утра в кабинете собрались мои бывшие соседи и нынешние работники. Все шло своим монотонным чередом. В начале четвертого постучался дворецкий и сказал, что прибыл принц. Я ответила, что занята, но Леджер настаивал. Это же принц, говорил он!
Не дождавшись приглашения, Стефан ворвался в кабинет. На нем лица не было. Волосы растрепались, что раньше я за ним не замечала. Наверно, он пришел в очередной раз извиняться. Принц не знал, с чего начать. Он сглотнул и проговорил с тревогой:
– Графиня Брустер, я хочу с Вами поговорить.
– О чем? – спросила я, гордо вставая.
– Наедине…
– Эти люди все обо мне знают. Можете говорить при них.
– Но при них я бы не хотел…
– Значит, это не так важно! Я занята, будьте добры, зайдите в другой раз.
– Нет… Сейчас. Мы можем выйти? Это срочно.
– Ваше Высочество, я работаю, Вы меня отвлекаете!
– Это о Карле…
– Вы вчера о нем уже все сказали!
– Я не хочу говорить… но я обязан…
И тут мне стало страшно. Внутри что-то словно закричало, ноги ослабели. Я вспомнила о дурном предчувствии и начала молиться, чтобы моя интуиция дала осечку…
– У Вас какие-то вести о Карле?
– Да. Но их я скажу Вам наедине.
– Говорите здесь.
– Я не могу. Потом Вы можете об этом пожалеть. Вы злы за вчерашнее, я понимаю. Но не давайте воли чувствам. Послушайтесь меня, графиня, выйдем.
– Я повторяю еще раз! Говорите здесь!
Стефан отвернулся, словно решаясь:
– Вы уверены?
– Полностью.
– Леди Брустер… Я не подберу слов… И если бы мы вышли, то Вы узнали бы об этом одной из первых. Простите, что я Вам об этом говорю.
– Ближе к делу!
Мне казалось, что я теряю чувства. В голове пронеслись миллионы мыслей, самых ужасных. Мои коллеги тоже напряглись. В их глазах читался страх. Стефана трясло, но он старался держаться прямо.
– Сегодня рано утром в порт пришла весть о том, что корабль Томаса Джеффа захватили пираты. Никто не выжил… На этом корабле обратно плыл Ваш виконт, Карл Норрис… Мне очень жаль…
Мои глаза начали намокать от слез. Я открыла рот, но не издала ни звука; слов не нашлось. Я была абсолютно подавлена.
– Боже мой, – проговорил мистер Смит, поворачиваясь ко мне.
Все всполошились. Питер взялся за лоб рукой и начал что-то бормотать себе под нос, словно бы молился. Мистер Браун попросил дворецкого принести мне воды и успокоительного. Питер посмотрел на меня. Я же смотрела на Стефана, ожидая, что он скажет: это розыгрыш. Меня начало качать из стороны в сторону. Я не чувствовала земли под ногами, сердце заходилось, дыхание сбилось. В душе царила пустота.
– Эли, – окликнул меня Пит.
Он подскочил ко мне и тронул мой локоть. Я рывком убрала руку. Хотела сказать, чтобы он не прикасался ко мне, но даже мои губы не могли пошевелиться. Словно все силы отправилась за Карлом, за моим Карлом… Питер снова протянул руку, но я отмахнулась еще резче и грубее. Я постепенно начала приходить в чувства. Подошел дворецкий с лекарством, начал предлагать мне его, но я только помотала головой.
Я посмотрела на картину на столе. Я, мама, папа. Вдруг у меня в голове возникла надежда. Не может жизнь меня так наказывать и отбирать самых близких людей. За что? В секунду я пришла в себя и устремила злой взгляд на принца. Мистер Браун спросил: