– Илья молодец. Есть в нем деловая хватка. Но он слишком мало занимается. Он должен как можно чаще приходить в институт, брать ключ от свободного кабинета и заниматься. И заниматься, заниматься, заниматься! Постоянно и без выходных.

Сокурсники у меня были следующие, естественно из тех, кого я запомнил.

Катя Конихина. Та самая Катя, с которой я год назад познакомился в «Усладе». Когда мы впервые встретились в ТИИ, мы очень удивились друг другу, т. к. не ожидали такой встречи. Катя была скрипачка, а если точнее, то альтистка. Рыжая, веснушчатая, улыбчивая, приветливая. Этот образ сильно отличался от того образа, который был предоставлен моим глазам год назад, в «Усладе». Мрачная и недовольная, как панк и хиппи. И тот, и тот образ были ей к лицу, с обоими она управлялась отлично, и, в общем-то, была неплохой актрисой.

Дима Классин. Ударник. Кудрявый, очень даже походит на альфа-самца, хотя движения его не агрессивные и не резкие, а очень аккуратные, что говорит о том, что он довольно не глуп. Любит выпить, но не сильно бухает. Обожает музыку Шостаковича. Кроме всего прочего, автомеханик! К весне будет встречаться с Катей Конихиной.

Вика Каркачева. Вокалистка. Обучалась на четвертом этаже. Дородная девочка, мужчинам она нравится, и она это прекрасно знает. Блондинка. Приехала из Волжска, что недалеко от Волгограда.

Артем Ратников. Вокалист. Дородный мальчик, и девочкам он нравится, и он это прекрасно знает. Высокий брюнет, красивый, но по характеру очень вздорный и как будто даже капризный. Тоже приехал из Волжска, и даже учился с Викой в одной музыкальной школе, но с Викой не общается и не дружит. Дружит с Катей Конихиной.

Была еще Юлия Гай, тоже вокалистка. Странная девочка, черные волосы и бледная, как эмо, косоглазая и очень капризная. Говорила странные вещи. Мне она была не очень симпатична, поэтому я старался ее избегать.

И еще Саша Морин! Да, да, мой сосед Саша. Там какая-то странная бюрократическая путаница получилась, что его не брали сразу в институт. Сказали, что поучись-ка так для вида на первом курсе колледжа, а на следующий год мы тебя переведем сразу на второй курс института. И пришлось Саше немного помучиться с нами, с малышами несмышлеными.

Тимофей Сергеевич был небольшого роста, в очках, дядька с лысой макушкой. Говорил быстро и одухотворенно. Одним словом, был тот еще актер. И жена у него была очень эмоциональная – та еще актриса. Ее я видел только однажды, когда они лично заявились к нам в квартиру забрать деньги. А так, обычно деньги ему передавал Саша. Саше-то мы с Димой и сдавались.

После зимней сессии, когда я бросил колледж, Саша мне рассказал следующее:

– А Бражников мне сразу сказал, что в нашем колледже ты учиться не будешь.

И он, конечно же, был прав.

Но пока я учился, Бражников делал вид, что занимается мной, а я делал вид, что занимаюсь саксофоном. Сначала мне выдали под расписку из институтского склада тенор-саксофон. Он был большой, с половину меня ростом.

– Такой инструмент тебе не подойдет, – говорил Тимофей Сергеевич. – Он великоват для тебя. Тебе нужен альт-саксофон. У меня есть один на примете, тебе его нужно будет купить. За 8000 рублей. Родители дадут тебе эти деньги?

Я позвонил маме, попросил эту сумму, она сказала, что вышлет.

И вот спустя пару недель после первого сентября у меня появился свой личный саксофон. Он лежал в прямоугольном футляре-чехле, таком небольшого объема сундучке с обтяжкой, имитированной под крокодилью кожу, довольно тяжелый, но не тяжелее, чем был сундук казенного тенор-саксофона. Внутри кейса была бархатная обивка темно-лилового цвета, впадина, куда идеально укладывался этот элегантный инструмент, и ячейки для мундштука, лигатуры, тростей, эски и тряпки для чистки инструмента.