Очнувшись после долгого сна и открыв глаза, Михаил увидел врача. Врач, видя, что он проснулся, молча налил воды в стакан и дал его Михаилу. Действительно, в этот момент он хотел лишь одного – пить. Промочив рот, Михаил спросил, почему он тут. В этот момент, задавая вопрос, он начал что-то вспоминать, но это было так трудно, что Михаил не стал зацикливаться, отпустил попытки и просто слушал врача.

– А Анна, где она? – перебивая рассказ врача, спросил он, так как что-то все-таки начало пробиваться в его воспоминаниях.

– Анна, если ты о той девушке, которую доставили вместе с тобой, то она здесь, – ответил доктор.

– Да, как она, где? – спросил Михаил.

– У нее организм не такой сильный, как твой, хотя ты и пробыл в воде гораздо дольше и чудом выжил. Она еще не пришла в себя, но состояние стабильное, – ответил доктор.

– Мне нужно к ней, – пытаясь встать с кровати, пробормотал Михаил.

– Пока не стоит, да и тебе вставать запрещаю, тебе нужен покой и сон.

– А родители где, сколько мне здесь находиться? – не унимался Михаил.

– Родители только что ушли, они здесь ночевали, я им сообщу, что ты пришел в себя, в скором времени, – договорив эти слова, доктор вышел из палаты.

«Но я себя превосходно чувствую, только думать и вспоминать тяжело, а так руки, ноги в норме», – хотел сказать Михаил вслух, но доктор уже к тому времени вышел.

Михаил встал и направился к двери. Выйдя в холл, начал думать, где может быть Анна, и ничего больше не пришло в голову, как просто идти подряд по палатам, открывая каждую дверь. Наконец на другом конце коридора он нашел ее спящую в постели, зайдя в комнату, он присел возле нее на стоящий возле кровати стул и стал слушать, как она дышит. Дышала она легко, немного посапывая, на лицо падали лучи света, глядя на нее, Михаилу показалось, будто он находится в картинной галерее. Он сидел и просто смотрел на нее, прокручивая в голове всякие мысли, и невольно их начал шептать себе под нос. Повернувшись к окну, Михаил стал разглядывать прилегающую территорию вокруг больницы и продолжал шептать.

– Анна, Анна, прости меня дурака, что я пошел на это, главное, не со зла, и, главное, я этого не хотел, но почему-то делал это на протяжении полугода. Ты тоже хороша, я же не мог остановиться первый, ведь я же не мог дать тебе выиграть. Что тогда бы произошло с моим мужским началом, с моим мужским эго, просто взять и остановиться я не мог, ведь ты бы посмеялась надо мной, и тогда бы я себя чувствовал побежденным и ничтожным, а через себя перешагнуть трудно, гордость и достоинство мужчины, в общем…

– И ты меня прости, – чуть слышно донеслось слева от него.

Обернувшись, Михаил посмотрел на Анну. Глаза ее были открыты, и только лишь слеза, отражая солнечный луч, искрилась, скатываясь по ее щеке.

– Ты все слышала? – спросил он.

– Да, я все слышала, – вздыхая, ответила Анна.

Михаил занервничал и произнес, чуть ли не заикаясь:

– Это… это все неправда, я бредил только что.

Но Аня поняла, что он говорит нарочно, при этом у нее заискрились глаза, а уголки ее прекрасных губ вытянулись, что придало очертание улыбки, от чего, копируя ее эмоцию, Михаил тоже заулыбался.

Миша засмущался и, желая как-то перевести разговор, произнес:

– Я тебя никогда не видел вот так, – все еще улыбаясь, произнес Михаил.

– Как так? – взяв в руки зеркало, Анна стала смотреть в него, пытаясь обнаружить какое-либо несоответствие.

– Без макияжа и прически, – ответил Михаил, видя, что Анна никак не может оторваться от зеркала.

– Фу ты, – воскликнула Анна и, отложив зеркало в сторону, спросила: – Это сильно ужасно?