Официант кивнул и удалился. Рози и не заметила, как из модного бутика они перешли в кафе. Плетеные кресла, стеклянный столик, вокруг горшки с цветами, пара пальм. Потерев глаза, подросток полностью откинулась в кресле. Жгучая боль перекинулась на слизистые глаз.

– Я слышала, в том районе, куда ты переехала, открывают новую гимназию. В нее будешь поступать? – Кассандра сидела напротив. Ее рыжие кудряшки прыгали при каждом слове.

– Ага. Есть подозрение, что я буду единственной 11-классницей. В том районе одни сопляки.

– Не повезло. Могли бы дать тебе этот год доходить в старую школу.

– Там свои обстоятельства…

Рози не врала. Государственные программы работали только с определенным слоем населения, в коей не входила ее семья. Пришлось исхитриться, чтобы получить эту сладкую ипотеку под низкий процент. К сожалению, многим пришлось пожертвовать. Со стороны Рози это был переход в новую школу. С другой стороны, девушка все равно рано или поздно отделилась бы от своих дорогих подруг и окунулась в пучину подготовительных занятий. Поступить в медицинский – это не палкой по воде водить. Как раз целый год она сможет читать необходимую литературу и готовиться тщательнее по необходимым предметам. Она ни о чем не жалела. Лишь капля грусти. Но она быстро исчезнет под испепеляющим солнцем Будущего.

Девушка пнула камень и проследила, как он весело прыгает по пыльному бетонному полу. Еще секунда понадобилась для осознания того, где она находится. Бетонные стены, пол, потолок. Комната консьержки, подсобка для велосипедов и детских колясок, коридор к лестнице и лифт. Коричневый с темными полосками. Рядом манящая черная кнопка. Рози подняла к ней руку и упала с кресла. Она уснула.

Подруги все-таки заставили ее позвонить родителям. Точнее, это сделала Кассандра и объяснила, что они очень беспокоятся за ее самочувствие. Сколько бы Рози ни возмущалась, но ее самочувствие действительно было так себе. Она позволила маме забрать ее и отвезти домой. В машине девушка легла на задние сиденья и закрыла рукой глаза. Жгучая боль и сухость роговиц донимали.

– Мам. – промычала девушка.

– Да, милая? – Мини не обернулась и продолжала следить за дорожным движением.

– У тебя есть капли для глаз? – Мама часто страдала от данного недуга, когда вышивала мелкие детали на своих работах.

– Дома. На тумбочке у кровати. Глаза болят? – Мини посмотрела в зеркало заднего вида, чтобы попытаться рассмотреть дочь. Но та лежала, и ее не было видно.

– Ага, будто бы всю ночь в компьютер играла. – мягкое торможение, и вот они уже на парковке.

Они вышли из машины. Фисташковая Peugeot подмигнула фарами и уснула. Родители очень любили свою машину, благодаря чему даже эта старая модель до сих пор была на ходу. Так они относились ко всему – их мобильники, рабочая техника и инструменты служили долго. Рози очень хотела перенять эту привычку, но пока получалось так себе. Все равно что-то ломалось или выходило из строя еще в гарантийный период. Чем, конечно же, сразу пользовался папа – относил вещь на гарантийный ремонт. Можно подумать, что родители были снобами, но их дом был полон всяких новомодных штук. Главной любимицей Рози была посудомойка. На данный момент в квартире был самый минимальный набор техники, посуду приходилось мыть вручную, робот-пылесос не жужжал под ногами. Но, как повторяли родители, это временно.

Пройдя в узкую кабину лифта, Рози посмотрела на себя в зеркало. Вид у нее был такой, будто она всю ночь разгружала вагоны и одновременно выпила ведро кофе. Мини тоже это заметила и ласково погладила дочь по голове.