– Нет, сейчас найду что-то. Адам просто особенный, этим и зацепил. Иногда он так смотрит… Словно в самую душу. А ещё он не понимает, что такое врать. Совсем. Говорит, что думает, не останавливается. А мне… Наверное, мне просто хотелось сделать хоть что-то. Помочь, раз я в такой ситуации.

– Ты сама виновата, пташка. Нехрен было бегать.

Ника копошится на кухне, открывая скрипучие шкафчики. Не квартира – дыра. Два на два метра, как в могиле, блядь. Тут развернуться негде, пахнет сыростью.

Хотя, если действительно справлялась сама, то бабок на другое жилье не водилось. Только не верил я в эту чушь. Хрен там Ника смогла бы бегать сама столько времени.

Пару месяцев? Возможно.

Год? Если бы скооперировалась со своей подружкой Адой, которая работала на ФСБ когда-то. Навыков там хватает, чтобы со всем справиться.

Семь лет? Нихуя подобного. Тут должны быть возможности, много народа. Крыса среди моих, которая будет докладывать о поисках. Раз может повезти, два. Но уезжать всегда раньше меня – закономерность.

И она удивительно сломалась, стоило сыграть на опережение. Пустить ложный слух, что лечу снова в Турцию. У охраны отобрать мобилки и связь, только со мной. Никто не знал о новых поисках Ники. И чудо – она нашлась.

Когда я узнаю, кто эта крыса – урою.

А Нику заставлю смотреть.

– Вот, - девушка ставит на стол кружку с водой. – Пепельницы нет, я не курю.

– Я помню. В прошлый раз был против муж, - усмехаюсь, вспоминая нашу ночь. – А сейчас?

– Нет желания. К тому же, в Европе сигареты слишком дорогие. Ты… Эм…

Ника мнется на месте, а я просто наслаждаюсь её видом. Растрепанная, в моей футболке. Хорошо смотрится, хотя без одежды было бы вообще охрененно.

Девчонка явно не понимает, как себя вести. Будь мы одни – всё бы пошло по самому простому пути. Но за стенкой спит Адам, а я согласился на условия Ники и готов подождать.

В конце концов, семь лет гонялся за ней, пару часов ничего не исправят. А пацану и так не сладко в жизни пришлось. Если верить рассказу Нике, то дальше будет только хуже.  

– Я приготовлю ужин? – сжимает длинными пальцами полотенце, разворачиваясь спиной. – Пока ждем. И Адаму бы с собой отдала, чтобы поел нормально. И…

– После. Иди ко мне, пташка.

Ника сглатывает, хрупкие плечи напрягаются. Смотрит перепугано, ресницы трепещут. Но делает несколько шагов ко мне, замирая в паре сантиметров. Один рывок вперед, чтобы утянуть девушку на колени.

Глушу вскрик поцелуем, разводя пухлые губки языком. Давлю ладонью на затылок, чтобы даже не трепыхалась. Получу всё, что хочу. Горячее дыхание на коже, пальчики на плечах.

Ника шумно дышит, дрожит в моих руках. А у меня в ушах шумит, кровь разгоняется. Вкусная, зараза. Такую целовать можно вечность, пока пар из штанов не повалит.

Девушка ёрзает, трется задницей о мой стояк. Придерживаю за бедра, усиливая давления. Охуенно, член уже по стойке смирно стоит. И пташка делает только хуже.  

– Саид, - выдыхает моё имя, когда сжимаю грудь в ладони. – Ты…

– Ша, Ника, не нарывайся.

Послушно замолкает, прикрывает глаза. Задерживает дыхание, пока пробираюсь под футболку. У девчонки нежная кожа, приятная. Веду по впалому животу, поднимаясь выше.

Тру напряженные соски между пальцами, наслаждаясь реакцией. Пташка сжимается, всхлипывает. Сильнее вжимается в моё тело, стоит царапнуть ногтем. И так, сука, кусает губу, что меня срывает.

– Саид, - бормочет, когда впиваюсь новым поцелуем. Терзаю её губы, пальцами отодвигаю край джинсов. Ползу ниже, сразу к самому важному. – Стой, пожалуйста.

– Молча, пташка. За всё нужно платить, ты ведь знаешь. Да?