Она сделала глубокий вдох, а на выдохе махнула рукой в сторону Родриго:

– Ну, бывай.

Тот что-то проворчал ей в спину, но она уже вышла из зала.

На улице было холодно, серо и сыро – идеальная метафора её жизни. Диана машинально посмотрела на свой мотоцикл, но даже не подошла к нему. Толку-то? Бензина нет. Вместо этого она просто сунула руки в карманы и пошла по тротуару, не задумываясь, куда. Сегодня у неё была смена в кафе, но только после обеда. До этого времени надо было как-то убить часы. Она брела по улицам, прислушиваясь к тишине в своей голове. Никаких мыслей, никаких планов. Видимо, даже её мозг устал от этой беспросветной безнадёги и просто ушёл в спячку. Диана шла, наслаждаясь редким моментом пустоты в голове, когда вдруг рядом с ней на бешеной скорости пронёсся чёрный тонированный джип без номеров, обрызгав её водой из лужи.

– Уёбок! – крикнула она машине вслед, отряхивая холодные капли с кожанки.

Но, видимо, судьба решила, что день ещё недостаточно дерьмовый. Машина резко затормозила.

– Язык мой – враг мой… – пробормотала Диана, почувствовав, как внутри всё сжалось.

Джип дал задний ход и остановился прямо рядом с ней. Дверь распахнулась, и оттуда вылетел здоровенный шкаф в строгом костюме. Двигался он быстро и чётко – явный профессионал. Диана не успела ни среагировать, ни отступить, как её голову накрыл чёрный мешок, руки выкрутили назад, а само тело швырнули в салон. Дверь захлопнулась, и машина сорвалась с места.

– Ну лааадно, извините, что назвала вас уёбками… такие обидчивые, а. – Диана решила, что острить – её единственная стратегия.

В ответ – только гул двигателя и гробовая тишина.

Она не знала, куда её везут, и уже перестала считать повороты. Монотонное урчание двигателя и мелькающий за окном мрак только усиливали чувство беспомощности. Через какое-то время машина резко замедлилась, а затем остановилась. Справа кто-то открыл дверь, и холодный воздух ворвался внутрь салона, пробирая до костей. Её похититель вышел, затем резко схватил её за руку и дёрнул, вынуждая выбраться из машины. Чувствуя себя живым грузом, Диана даже не пыталась сопротивляться. Какой смысл? Любое движение казалось пустой тратой энергии. Её руки и ноги стянули грубыми верёвками, которые больно впивались в кожу. А затем её, как мешок, без церемоний закинули на плечо. От удара воздух вышибло из лёгких, и она на мгновение зажмурилась, ощущая, как мир вокруг окончательно теряет форму.

Диана ничего не видела, но ощущала – шагов вокруг было больше, чем один или два. Глухие, тяжёлые удары подошв об асфальт сливались в ритм, усиливая её тревогу. Затем раздался скрип открывающейся двери, и холодный поток воздуха обдал её лицо. Через несколько секунд её грубо усадили на жёсткий стул. В помещении стояла напряжённая тишина. Лишь слабое эхо шагов, затухающее где-то вдали, да капли, падающие с труб, нарушали это безмолвие. Воздух был пропитан сыростью, металлом и слабым привкусом ржавчины, от которого невольно щекотало в горле. Те, кто притащил её сюда, молчали. Не было ни вопросов, ни приказов, только их молчаливое присутствие давило, словно вес, от которого невозможно укрыться.

– Вообще-то теперь вы должны начать пытать меня и диктовать свои условия, а не молчать, – усмехнулась Диана, пытаясь скрыть нервное напряжение, как будто ей не было страшно.

Но на самом деле страшно было. Она не могла вспомнить ничего хорошего в своей жизни, но и умирать ей тоже не хотелось. Вдруг чьи-то шаги подошли ближе. Диана почувствовала движение воздуха у лица, а затем резкий рывок. Грубые пальцы сорвали мешок с её головы одним движением, оставляя ощущение жжения на коже от ткани, цеплявшейся за волосы. Свет ударил в глаза, вынуждая её зажмуриться на секунду. Когда зрение наконец прояснилось, перед ней предстала группа мужчин. Их было пятеро, и каждый выглядел так, будто знал своё место в этом хищном мире. Четверо были в строгих деловых костюмах, а тот, кто стоял перед ней, был в простых джинсах и свитере. Высокий, с холодным взглядом, которым он изучал её, словно решал, представляет ли она для него хоть какую-то ценность.