– Нам это очень нужно доказать, – сказала мать Славы. – У нас хотят отобрать квартиру.

– Кто?!

– В аварии погибла пожилая пара. Их дети. А потом, Славин банк.

Желание детей погибших мне было понятно, хотя таким образом они все равно не вернут родителей, но при чем тут банк?

Оказалось, что у каких-то заемщиков начались проблемы. Слава, как я уже знала, возглавлял кредитный отдел. В банке начали выяснять, кто принимал решение о выдаче кредитов, как принимал, откуда взялись эти клиенты.

– Принимал Слава? – уточнила я.

– Не знаю, – ответила его мать. – Вообще ничего про их «кухню» не знаю. Но подозреваю, что все хотят повесить на Славу, потому что он мертв. Наверное, в банке на самом деле есть проблемы. Вы не могли не слышать, сколько банков лишились лицензий. И всегда есть клиенты, которые кредит не возвращают. Вроде определенный процент невозврата как-то закладывается в стоимость кредитов. Всех кредитов. Ну не идиоты же в банках сидят. Должны понимать, что сто процентов клиентов не вернут сто процентов денег, и еще с процентами.

– Я понимаю, что вам нужно доказать невиновность Славы в аварии для детей погибшей пары и для родственников погибшей женщины, если еще и они предъявят вам претензии. Но что даст невиновность Славы в аварии для банка, если они хотят сделать его козлом отпущения?

Мама Славы пожала плечами и снова заплакала. Ее подруга пояснила, что Слава с мамой и младшим братом жили в большой квартире, купленной Славой. Свою старую они продали, деньги пошли на покупку новой в элитном комплексе – она назвала в каком. Я подумала, что, к счастью, у женщины есть еще один ребенок. Квартира полностью оплачена, долгов по ней нет. Оформлена она на Славу, мать и младший брат собственниками не являются, только прописаны в ней. Никаких предыдущих собственников появиться не может, потому что дом новый.

– Вы – прямая наследница, – сказала я.

– Мне от этого не легче. Мне пояснили, что если я вступаю в права наследства, то и долги переходят в наследство.

– У Славы есть долги?

– Банк утверждает, что он виноват в выдаче кредитов не тем людям.

По-моему, это не было долгами Славы, это долги тех людей, которые не возвращают кредиты, о чем я и сказала вслух. Подруга Славиной мамы кивнула.

– Но меня уже терроризируют звонками, – всхлипнула Рукомойникова. – Слава еще не похоронен, а мне звонят по несколько раз в день.

– Пишите заявление в полицию, прокуратуру. Скажите следователю, который ведет дело об аварии!

– Уже сказала. Он обещал разобраться.

Я спросила, не собирался ли Слава вместе с моей сестрой перебираться в квартиру нашей бабушки.

– Собирался, – кивнула несчастная женщина. – Мне ваша сестра, Аня, не понравилась с самого начала. Я понимаю, что женщины сына редко нравятся, но до Яны у него была очень милая девушка. Она меня сейчас поддерживает и искренне скорбит о Славе. А Яна не отвечает на мои телефонные звонки. На ваши отвечает?

Я сказала, что сестрице не звонила, и не только сейчас. Я не помню, когда вообще разговаривала с ней по телефону. Мы виделись только на редких семейных мероприятиях. У меня нет желания ни видеть, ни слышать Яну.

– Вот и я не хотела ее ни видеть, ни слышать. И они со Славой уже несколько раз ночевали у бабушки – после смерти вашего деда. Слава был хорошим сыном и понимал, что я не желаю видеть Яну в нашей квартире. Он не хотел конфликтов. Хотя квартира большая, четыре комнаты. Я не знаю, как теперь буду за нее платить. Наверное, придется продавать и покупать меньшего размера. Но пока я еще вступлю в права наследства… У ваших родителей тесно. Они там вроде даже ни разу не ночевали.