Лиам почувствовал ком в горле. Он понимал ее, еще как понимал. Они с братьями пытались спасти отца, но не смогли.

Джейкоб кашлянул.

– Мисс Уэйс, Барри Инман грозил отомстить сотрудникам больницы за халатность. Скажите, он когда-либо угрожал лично вам?

Пэйтон словно ударили под дых. Она побледнела.

– Нет. Мне лично он не угрожал.

Лиам сдвинул брови. От этого вопроса она забеспокоилась – значит, тут что-то есть.

– То есть вы слышали, как он угрожал кому-то еще из больницы?

– Я не это имела в виду.

Лиам уставился ей прямо в глаза.

– Тогда что вы имели в виду?

– Только то, что я сказала. Он мне не угрожал. – Она откинулась на спинку стула. – Послушайте, я с вами сотрудничаю. Я изложила все, что знаю. Я очень сожалею о смерти миссис Инман, но об этом мне известно не более, чем пять лет назад.

Ее слова прозвучали как хорошо отрепетированная реплика, что вызвало у Лиама массу новых вопросов.

– Мисс Уэйс, как вы думаете, это Барри Инман устроил пожар в больнице Уистлера?

– Я не знаю. Правда. – Пэйтон встала. – Если это все, я бы хотела вернуться к своим пациентам и к матери.

Лиам скрипнул зубами.

– Сядьте, мисс Уэйс, – отчеканил он. – Вы никуда не пойдете, пока не расскажете нам все, что помните о ночи, когда произошел пожар.

У Пэйтон зазвенело в ушах. Неужели агент считает, что она видела, кто совершил поджог?

Оба Маверика продолжали сверлить ее взглядами, и она снова опустилась на холодный металлический стул.

– Мне нечего добавить к моим прошлым показаниям. – Она решила адресовать свой ответ шерифу.

Он кивнул.

– Сделайте нам одолжение, мисс Уэйс. Мы хотим еще раз услышать, как все было. Итак, давайте во всех подробностях – что происходило в ночь пожара, – продолжил агент Маверик. – С той минуты, как вы заступили на дежурство.

Пэйтон потерла виски. Начинала болеть голова.

– У меня была двенадцатичасовая смена в отделении интенсивной терапии. С семи утра до семи вечера. День выдался спокойный, пациенты с привычными диагнозами. Один грипп, одна сломанная рука, и мужчина с подозрением на инсульт. То есть – ничего выдающегося. Нормальный день.

– Вы не видели ничего необычного во время смены? – спросил агент. – Недовольные члены семьи или пациенты? Может, кто-то потребовал особое лекарство, и это вызвало у вас подозрения?

Пэйтон наморщила лоб.

– На самом деле да. Пришел некий молодой человек, кажется, бездомный. Но он был в нашем списке наркоманов, поэтому мы отправили его восвояси.

– Списке? – переспросил агент.

Она кивнула:

– Такие списки имеются во всех больницах. В них мы заносим имена людей, которые неоднократно обращались за помощью и под предлогом той или иной болезни пытались получить рецепт на наркотические вещества.

– Тот парень разозлился? Вел себя агрессивно?

– Нет, насколько я помню. Охрана просто проводила его к выходу, этим все и кончилось.

Агент подался вперед.

– Вы помните, как его звали?

– Нет, боюсь, что нет. Но имя есть в списке.

– Который сгорел при пожаре? – вступил шериф Маверик.

Пэйтон поежилась.

– Да.

– Как насчет Барри Инмана? – спросил агент. – Вы видели его в больнице той ночью?

Она снова потерла виски.

– Я действительно не помню. Как только начался пожар, люди бегали, кричали, кругом паника. Сотрудники эвакуировали пациентов. И повсюду были пожарные – огонь распространялся очень быстро.

Агент посмотрел ей прямо в глаза.

– А на лужайке?

Пэйтон закрыла глаза и представила себе лужайку. Она сновала туда-сюда, помогая пациентам. И искала маму.

Был ли там Инман?

Пэйтон слегка пожала плечами.

– Я не припоминаю, чтобы видела мистера Инмана в самой больнице или около нее. Но там творился настоящий хаос. Родственники пытались найти своих. Пациенты кричали, звали на помощь. К тому же прибежали добровольцы, то есть полно народа. – Она вздохнула. – В то время моя мать тоже лежала в нашей больнице с пневмонией, так что сразу после того, как вывела последнюю пациентку из отделения, я, естественно, бросилась ее искать.