Пекло, эта женщина умела вонзить нож прямо в сердце.

Что еще хуже: Това была права. Я не могла вот так загнуться. Лежа здесь и умирая, я ничем Кейзу не помогу; это не решит проблему возвращения кольца королевы. Если то, что сказал мне Йенс Штром, правда, то это кольцо докажет, что я – истинная наследница Восточного королевства.

Треклятый смертный приговор в этом богами забытом месте.

Но если, заполучив кольцо и выпустив месмер, который в нем живет, я спасу Кейза Эрикссона, то я это сделаю. Не задумываясь.

Я медленно выбралась из-под одеяла и ползала по лачуге, пока нормально не оделась: в болтающуюся на мне тунику, штаны с прорехами на коленях и кожаные туфли. Я не знала, чьи они.

Това мне одобрительно кивнула и открыла дверь. Пока она вела нас к костровой яме на краю Колючего Леса, я пальцами распутывала колтуны в волосах.

На камнях и бревнах расположилась вся гильдия Кривов. Хаген сидел подле Гуннара. При свете дня мой брат выглядел не так болезненно. Может, это оттого, что он воссоединился с сыном, а может, оттого, что дышал воздухом свободы спустя столько лет, что он провел, запертый в камере.

Эш и Ханна на бревне держались за руки. Ханна смотрела, как Эш тыкал в угли длинной палкой. Глаза мальчика были опухшими, а на бледных щеках виднелись дорожки спекшихся, высохших слез.

Мое сердце чуть не рассыпалось при виде двух самых юных Кривов.

Я моргнула, отворачиваясь от детей. Рассыпаться было некогда. Как и сказала Това, прогибайся, но не ломайся. Пока нельзя.

Раум ходил туда-сюда позади бревна Эша и Ханны. На лице – хмурая гримаса, и он все встряхивал руками на каждом шагу. Прочие Кривы с тяжелым унынием смотрели в огонь. Никто не говорил.

Некоторые члены гильдии Фалькинов примостились среди Кривов. Никлас и Джуни сидели рядом с Вали и Линксом. Глава гильдии Фалькинов выглядел усталым и растрепанным. Джунис поглаживала изгиб его уха, вторая ее рука лежала у него на бедре.

Может, в ее прикосновении была какая-то магия. Чем дольше она ласкала его, тем сильнее Никлас расслаблялся рядом с женой.

Когда мы с Товой вышли вперед, несколько пар глаз поднялись. Раум на полвздоха остановился, а затем снова начал метаться.

Хаген подвинулся и со сломленной улыбкой на лице похлопал по месту рядом с собой.

Я привалилась к брату, разрываясь между облегчением от того, что он свободен от Маскарада Аски, и боли от того, что мы обменяли одного пленника на другого.

Движение по ту сторону костра заставило меня посмотреть сквозь дым.

Сердце замерло в груди. Я заметила лицо, которому здесь не место.

– Какого пекла?

– Лука Грим, – мужчина встал со своего места возле Фиске и Исака. Он был высоким, явно достаточно сильным, чтобы управляться с клинком, а глаза его были цвета чистого летнего неба.

В отличие от брата, второй сын Лорда Магната не имел на голове вытатуированных рун, но вместо этого покрыл горло рядами символов. Он даже не брил бока головы, как большинство аристократов, и его темные волосы спутанной копной спадали на плечи, лишь несколько прядей были стянуты на затылке полоской кожи.

Мои кулаки сжались у меня на коленях.

– Что ты здесь делаешь?

– То же, что и ты, полагаю.

По моим венам пронеслась волна гнева, и я встала.

– Ты сюда не ради Повелителя теней пришел. Если бы тебе было до него дело, ты был бы во дворце, где тебя привечают. Ты бы делал все, дабы освободить его.

Лука не поморщился; он не нахмурился. Нет, этот ублюдок усмехнулся. Как будто я вела себя нелепо, как дитя.

– А что, по-твоему, я здесь делаю? Если ты думаешь, что вывести погулять альвера, которого так ценит мой отец, – это легко, то ты не понимаешь, как работает Ивар.