В первую же ночь полнолуния, после того как уснула Крильфира, Паврус с Гленусом тихо выскользнули из усадьбы и крадучись выбрались за околицу. Отойдя от ближайших домов примерно на сотню шагов, они спрятались в густых кустах у дороги, ведущей на кладбище, и принялись ждать.

Ночь стояла безветренная. На чистом от туч небе, усыпанном мириадами звёзд, из-за близкого леса медленно всходила Селена, заливая окрестности голубовато-белым сиянием. Раньше Гленус любил такие белые ночи, было в них что-то особенное. Девушки назвали бы это романтикой, но он всегда ощущал нечто совсем другое, будто приобщался к какому-то таинству. Сейчас же, в связи с известными обстоятельствами, эти торжественные чувства больше не посещали его, а, наоборот – переполняли неприятным ощущением угрозы, тисками сдавливающей сердце.

К счастью, долго сидеть в ожидании им не пришлось. Примерно через полчаса на дороге появилось несколько человеческих фигур, медленно приближавшихся неестественной, дёрганой походкой.

– Пусть подойдут поближе, – шепнул Паврус сыну. – Затем прикажешь им вернуться.

Когда мертвецы находились от них на расстоянии не более пятидесяти метров, отец и сын могли уже сосчитать их и немного рассмотреть. Всего покойников было пятеро. Двое из них шли, тяжело подволакивая ноги или то, что там осталось от них. Третий неуклюже двигался, как-то невероятно наклонившись корпусом вбок. А оставшаяся пара ковыляла, запрокинув черепа едва ль не на спину. И у всех неизменно светились демоническим огнём провалы глазниц.

Гленус заворожённо смотрел на них. Он с восторгом и страхом думал, что это его Сила, быть может, оживила их, заставила покинуть свои могилы и прийти к нему. Однако эти соображения не помешали ему отметить, что мертвецы, а вблизи стало видно, что это скелеты без единого обрывка одежды или кусочка гниющей плоти, двигаются уже не прямо по дороге, а направляются к их кустам, что находились чуть в стороне от неё.

Паврус тоже обратил внимание на данное обстоятельство и выругался.

– Гляди, это скелеты! И они движутся к нам! – зашептал он. – Похоже, всё-таки именно ТЫ привлекаешь их…

Издавая зубами клацающие звуки, покойники как будто ускорили своё продвижение. И тут Паврус легонько хлопнул сына по спине, отчего тот, не ожидавший этого, сильно вздрогнул.

– Давай!

Не чувствуя под собой ног, Гленус выскочил из кустов.

– Стойте! – повелительно вскричал он и величественным жестом выставил перед собой руку.

Точнее, он собирался приказать повелительно и мощно, как это делали в подобных случаях настоящие герои из различных сказаний. Но, как это нередко бывает, в самый нужный момент голос дал петуха, и вместо грозного приказа у Гленуса получился тонкий писк. Да и жест рукой у него вышел каким-то жалким. А всё дело в том, что в последний миг он вдруг со всей ясностью понял, что сегодня пришла несколько иная нежить, которая вполне могла не подчиниться ему.

Впрочем, о последствиях своего смелого, но безрассудного поступка он также не успел подумать, потому что скелеты, уже приблизившиеся к нему на расстояние десяти шагов, вдруг остановились как вкопанные, не сводя с него мерцающих глаз. В засадных кустах раздался отчётливый сдавленный вздох – не то облегчения, не то испуга.

Это почему-то придало Гленусу отваги. Внезапно ощутив наплыв какой-то торжественности, он коротко откашлялся и уже ровным голосом совершенно чётко проговорил:

– Дальше вам нельзя!

В эти мгновения парень чувствовал непонятное бурлящее чувство в глубине своего естества, очень могучее чувство, которое готово было вот-вот прорваться наружу, не хватало лишь небольшого толчка. Но даже отголоски этой скрытой мощи вдруг наполнили его колоссальной уверенностью в себе. Стоя перед нежитью в ярком свете огромной Селены, сам себе он виделся сейчас грозным Тёмным Повелителем из какой-нибудь легенды, некромантом, командующим армией мертвецов. Всё происходящее начало казаться ему дивной мрачной сказкой, только творящейся в реальности.