Их уже ждали, стало быть, трепыхание флагов над городскими зиккуратами и тут не осталось без внимания. Еще не слезая с Таби, Сара направила ее вперед, ко входу в вольер, краем глаза заметив, как к ней уже бежал кто-то… Это была Яблона, понимательница желаний и ближайшая советчица. А за ней торопился Харлем, главный управитель, занимающийся всеми проблемами, которые возникали не только здесь, в гроде, но и в Верхнем мире.

Как бы Сара ни устала после перелета, она заметила, что лица у обоих были озабоченные, едва ли не взволнованные. Особенно у Харлема, который по своей природе с трудом умел сдерживать обуревающие его переживания. Когда Сара спустилась с Таби, то с удивлением обнаружила, что ноги едва держат ее. Мантикора же отряхнулась от ее тяжести, от напряжения, накопившегося в крыльях и во всем ее львином теле, и, гордо вскинув голову, взревела. То был рык достоинства, победы и одновременно требование восхититься ею, спустившейся с небес, и следовательно приказ вычистить ее, напоить, накормить и подчиняться впредь всем ее желаниям.

Откуда-то как из-под земли появилось четыре дюжих негра – тяжелые, медлительные, но сильные обитатели Южного континента. Почему-то именно негров Таби-Скум терпела, когда те к ней приближались, не начинала драть их когтями сразу же и даже позволяла накидывать на себя арканы, чтобы ее отвели в вольер, в ее собственный дом. Негры перехватили Таби, и та, не оборачиваясь, уже почти забыв Сару, послушно затрусила к своей кормушке и поилке в пещеру.

Сара посмотрела ей вслед, на устало волочившийся по песку хвост мантикоры, лишь потом повернулась к подходящим Яблоне и Харлему, гадая, кто из них заговорит первым… Обычно Яблона начинала говорить, если новости были из приятных, но, если известия могли вызвать раздражение или гнев Сары, первым начинал Харлем. И на этот раз вышло так, что он сказал, низко поклонившись:

– Госпожа, мы ждали тебя раньше… Мы не подозревали, что ты будешь отсутствовать так долго.

Сара не ответила, она лишь стащила полетную маску с лица и устало вскинула голову, даже не заметив, насколько этот жест оказался похож на движение Таби-Скум. Тогда главный управитель проговорил, отчетливо опасаясь, что гневливая хозяйка решит, что он перешел границы дозволенного и эти слова окажутся последними в его жизни:

– Тебя в высшей мере настоятельно вызывает Джарсин Бело-Черная.

– Так… – кивнула Сара.

Отвечать на это вызывание она собиралась не сразу, а лишь отдохнув и, конечно, после того, как приведет себя в порядок. Хотя, получив это известие, которое не было после всех ее раздумий совсем уж полной неожиданностью, ей стало любопытно – что же такое могло произойти, чтобы Наблюдательница обратилась к ней напрямую? Да, опасности, о которой она встревожилась в полете, и уж тем более ловушки, устроенной для нее, не было и в помине… Но все же ситуация оказалась непростой, а пожалуй что… даже более любопытной, чем можно было ожидать. Именно так – любопытной.

Хотя, по-прежнему, чрезмерно торопиться Сара не собиралась.

Горячая вода, что обтекала ее тело небольшими искусственными волнами, приносила не только успокоение, отраду, но и мерные, как эти волночки, мысли. Когда Сара догадалась, что можно воду вот так несколькими лопастями, встроенными в ее ванную, волновать, она пришла в восторг, только долго не могла придумать, как это сделать. Пока не решила заставить думать кого-то из своих механиков. Был у нее один, смышленый, изобретательный даже… Он-то и придумал, чтобы откуда-то воздух накачивали какие-то звери, кажется обычные волы, расхаживая по кругу, и воздух этот по трубе приходил к ней сюда и за счет давления вертел какие-то крылышки… Устройство получилось отличным, Сара им от души наслаждалась, хотя в последнее время отчего-то стала терять интерес к этой забаве. Хотя сегодня – это было кстати.