[Me]: «Так-то он исторический, но в нем есть элементы и драмы, и мистики…».

[Me]: «Но конкретно любовные сериалы мне не очень нравятся».

[CP]: «Мне и фильмы-то любовные далеко не все нравятся…».

[Me]: «Ну это нормально. Не может же все нравиться».

[Me]: «А что, ты смотришь много мелодрам?».

[CP]: «Не очень понял, из каких соображений ты сделала этот вывод…».

[Me]: «Ты так написал, будто смотришь много любовных фильмов».

[CP]: «А… Ну не то чтобы много… но, думаю, и у тебя иногда появляется желание посмотреть на чужие отношения, не так ли?».

[Me]: «Бывает, конечно… изредка».

[CP]: «Ну вот и я об этом)».

Я открыла профиль Эдвина и приблизила аватарку. Честно, не сказать, что он чем-то особенно примечателен – вроде мальчик как мальчик, – но, увидев его издалека, я уверена, что ни с кем бы его не перепутала. Но очень выразительны у Эдвина черты лица… Даже сильно не всматриваясь, обращаешь внимание на глубокий взгляд его глаз в миндалевидных разрезах, на высокий лоб… или так только кажется потому, что на фотографии волосы убраны назад… не знаю. Посмотрю, когда завтра увижусь с ним… думаю.

Ответом на предпоследнее сообщение Эдвина отправила: «И ты делаешь какие-то выводы из этих фильмов?».

[CP]: «Хах, ты так долго думала перед тем, как это написать».

[Me]: «Мне отойти пришлось».

[CP]: «В смысле „делаю выводы“?».

[Me]: «Я, например, считаю, что в подобных фильмах вся история, на которой, собственно, фильм и строится очень… скажем так, сюрреалистична и идеализирована режиссерами».

[Me]: «Опять-таки понятно, что это касается далеко не всех фильмов, но большинства-то уж точно».

[CP]: «Понятно; с этих позиций я с тобою соглашусь, но, смотря драмы, я именно слежу за сюжетом, не стараясь приводить ассоциации из реальной жизни».

[CP]: «Иногда бывает любопытно представить себя на месте того же влюбившегося героя, хах)».

[Me]: «Ты был в отношениях?» – сама не ожидала, что спрошу это… Ну какие отношения?! Он бы уже давно мне рассказал, если бы был, я уверена: все парни любят рассказывать о своих бывших… да и девушки, впрочем, тоже.

[CP]: «Нет».

[CP]: «Но были девчонки, которые мне нравились».

[CP]: «Понимаешь, Кора, для меня заключения „мне нравится эта девочка“ и „я влюблён в эту девочку“ несут под собой совершенно разный смысл. Мне может понравится девушка из-за каких-то личностных качеств, убеждений, внешности, ее… опрятности там какой-нибудь. Но я считаю, что конкретно влюбить меня нельзя».

[CP]: «Можно вызвать мое к себе расположение, но влюблюсь я только тогда, когда увижу, что та, которая старается мне приглянуться, тоже влюблена в меня. Ибо безответная любовь – ужасное чувство, и я никогда не хотел бы его испытать».

[Me]: «То есть, по твоему, шанс влюбиться на гормональном фоне без возможности с собою совладать – отсутствует?».

[CP]: «Вероятно, для девушки – нет, но даже психологи утверждают, что у мужчин, в отличие от женщин, в первую очередь работает критическое мышление, а не чувственная составляющая».

[Me]: «Ну начала-ась сегрегация!».

[CP]: «Вообще-то нет!».

[Me]: «Кстати, с тем мальчиком, которого я целовала, у меня тоже ничего не было… Мне он совершенно не нравился».

[Me]: «Я бы даже не сказала, что целовать его мне было приятно».

[CP]: «А как таковое желание находиться в отношениях у тебя когда-нибудь было?».

[Me]: «Да нет».

[Me]: «Впрочем…».

[Me]: «Слушай, как-то неожиданно наша переписка стала уж слишком откровенной, тебе не кажется?»

[CP]: «И что это в твоем понимании значит?».

[Me]: «Ну уровень доверия растет, наверное…».

[Me]: «А что?».

[CP]: «Ничего, я с тобой согласен)».