Дамиан тут же сочинил новый эпизод: Наташа в гостях у Алексея. Ее ведь иногда возили к Алексею, на Черемошники, где они с Алексеем общались.

Наташа предварительно договорилась с Алексеем, что она посетит его вместе с одним польским другом. Алексей удивился, но согласился.

Дамиан последовательно снял, как Наташу сажают в такси, как такси подъезжает к девятиэтажке Алексея.

Однако Алексей запретил себя снимать. Это был облом.

Правда, Дамиан все равно снимал: он сначала показал свою новую камеру Алексею, продемонстрировал, как она работает, потом якобы крутил ее в руках, а сам время от времени незаметно включал. Несколько кадров получилось.

И на одном из них был этот Алексей, полный мужчина в возрасте, тоже в инвалидной коляске.

Время от времени Алексей по ту сторону провода устраивал Наташе сцены, и она манерно отругивалась, в стиле блондинок из реалити-шоу «Дом-2»:

– Алексей, нам нужно разобраться в наших отношениях… В таком тоне я не позволю с собой разговаривать! Все, хватит!.. Хватит, я сказала! – и бросала трубку.

Не без удовольствия – все-таки у нее тоже есть бурная личная жизнь!

Конечно, Дамиан тут как тут крутился со своей камерой. Вот и еще один выразительный эпизод.

Как-то раз к Наташе зашла Маша с новым приятелем, по виду законченным наркоманом. Дамиан снял, как эти двое хохочут на кухне, поедая морковный салат, болтая глупости, а грустная Наташа сидит одна в комнате за компьютером и ковыряется в Фотошопе.

Дамиан чуть не ахнул, когда увидел результат ее манипуляций: свое лицо она совместила с фотографией… католической монахини!

Был у нее и такой период.

…Новый эпизод. Троица сидит в кафе. Взлохмаченный парень поедает пиццу и с набитым ртом продолжает треп, Машка подхихикивает. Наташа же, сильно откинувшись назад, смотрит в черное небо. Одиночество…

– Ты что, специально попросил ее так сесть?

– А вот и нет! Это еще один подарок мне, – похвастался Дамиан.

– …Я хочу, чтобы она в интервью рассказала о своем детстве, – поделился со мной Дамиан.

– Не расскажет! Мне она ничего не рассказала, – предположила я.

– Тебе не рассказала, а мне расскажет. Вот увидишь, – пообещал Дамиан.

Он нравился Наташе и знал это.

Наташа жалела, что он монах, который принес обет безбрачия, и часто говорила с ним на эту тему. Для этих двоих вообще не существовало закрытых тем. Но захочет ли Наташа говорить о своем прошлом?

– Она согласилась! – радовался Дамиан. – Правда, мы договорились, что я не буду снимать ее лица, но я что-нибудь придумаю…

***

В первый раз никакого синхрона совсем не получилось.

Наташа плакала, говорила невнятно, многих слов не было слышно – куча нервов и в результате операторский брак. Дамиан тоже расстроился, но потом придумал такую вещь: списал все Наташины слова на бумажку и попросил ее просто прочитать текст, безо всякого выражения.

Это как же надо было Наташе любить его, чтобы согласиться на такое!

– Ну а как решишь зрительный ряд? – поинтересовалась я.

– Я уже все обдумал: я буду снимать асфальт сквозь колесо движущейся инвалидной коляски.

– А как ты это сделаешь?

– Сяду в нее – да и все!

…На такие шутки Дамиан был мастер.

Именно так он из Москвы доставил Наташе новую усовершенствованную инвалидную коляску, подарок зарубежных спонсоров. Прикинувшись больным, он въехал на ней в аэропорт. Так с него не только не взяли денег за транспортировку, но к концу полета еще и вызвали скорую помощь, которая довезла его до дома, словно такси!

…Из съемок он устроил целое шоу. Толпа гуляющей молодежи забрела на базар, Наташу усадили на фруктовый прилавок рядом с яблочной пирамидой, а Дамиана, в ее инвалидной коляске, в это время возили туда-сюда по базару. Сидя тот командовал парадом и снимал свое колесо.