«Отстранись», – воскликнуло в нем то, что являлось стержнем монаха-талха. То, что в первую очередь в нем и тренировал Учитель. Отстранись и спаси то, что еще можно спасти.

Драго выпрямился, расслабился. Сделал глубокий вдох.

Где-то, в другой Вселенной, раздавались неумолимые шаги.

Драго сделал долгий, затяжной выдох, выпуская вместе с ним тревогу, замешанную на суматошных обрывочных мыслях. В голове образовалась пустота, и на смену ей пришло хладнокровие.

Драго увидел ситуацию глазами постороннего. Монах-охранник еще не заметил его, и какие-то секунды в запасе были. Драго совершил оплошность – он должен находиться ближе к выходу и молиться, но никак не стоять в глубине библиотеки. Этого уже не исправить. Главное – не выдать, что он обнаружил тайную комнату. Он не оставил там следов, никто его там не видел, и, значит, решающим теперь было его поведение.

Расслабься, никакого напряжения. Особенно в лицевых мускулах.

Страж подходил медленно. Он не звал молодого монаха, проходившего в библиотеке Ордена час Бдения, он шел молча. Страж просто искал его. Драго и не надеялся, что пожилой монах уподобится женщине, испуганной отсутствием ребенка. Только не это. Талх, особенно опытный, должен оставаться невозмутимым при любых обстоятельствах, даже в момент собственной казни, хотя это – высшее мастерство.

Драго уловил тень, она превратилась в расплывчатую фигуру. Драго мог опуститься на колени, закрыть глаза, изобразив моление – это как раз соответствовало объяснению, которое он заготовил, но старый монах, скорее всего, почувствует фальшь. Драго подхватил с пола свечу и двинулся навстречу.

Монах-охранник заметил его и остановился, ожидая. Драго приблизился, остановился в трех шагах. Старик окинул его равнодушным взглядом. Он ничего не спросил, не вымолвил ни слова, только рассматривал, как будто чего-то ждал. Драго почтительно молчал. Заговорить первому – не только проявить элементарную невежливость, но и поставить себя на место оправдывающегося. Драго понимал, что старик старался идти бесшумно и хотел увидеть молодого монаха первым.

Молчание длилось долго, но всему приходит конец.

– Почему ты здесь? – спросил старый монах.

Драго ждал этого, и все же ему стоило серьезных усилий сохранить невозмутимое выражение лица. Он выдержал паузу:

– Отец, в этом величественном месте я не мог сидеть без движения. Эти книги жгут меня тем, что хранят. И, чтобы молиться, мне пришлось ходить взад-вперед. Кое-как я сосредоточился только здесь, в глубине этого хранилища мудрости.

Драго умолк, ожидая реакции. В горле образовался ком, но монах не решался сглотнуть – это неминуемо придало бы лицу оттенок вины либо страха. Слабый оттенок, но вряд ли это укрылось бы от взгляда монаха-охранника. Между тем ком в горле рос, распухал, как пораженный сустав. Снова потянулись секунды, вялые, медлительные, как очнувшиеся от зимней спячки насекомые. Превратились в минуту, вторую.

Третью.

Старый монах так ничего и не сказал. Он медленно кивнул – неопределенный жест, Драго так и не понял, что он означает, затем повернулся и пошел назад. Драго ничего не оставалось, как пойти следом за Стражем.

На следующий день Драго получил приглашение к Старху.

Он не спал всю ночь. Думал, пытался предугадать, что принес ему час Бдения. Монах-охранник проводил его к выходу, перепоручил провожатому и напоследок сказал, что Драго обязан находиться в своей келье, не отлучаясь, молиться весь следующий день и никого не принимать.

В этом не было ничего особенного – подобное рекомендовали всем прошедшим час Бдения, но Драго напутствие Стража не понравилось. Казалось, от него потребовали ожидать своей участи, не пытаясь скрыться.