Первым делом я сходил в газетный киоск, предусмотрительно оставив фигурку под защитой пулеметных вышек и скунса, ведь военные были рядом. Скупив всю местную макулатуру двухдневной давности, я начал свои поиски. Вернувшись, всё внимательно перечитал, начиная с объявлений о продаже всякого хлама и заканчивая отметками, сколько малышей родилось за последний день. Три мальчика и две девочки, сухо констатировался факт газетными строками. Понятно. Мальчиков всегда рождается больше для компенсации полов в зрелом возрасте, ведь их больше гибнет до достижения сорока из-за войн, болезней и глупости. А вот самым крупным малышом дня стала девочка весом четыре двести пятьдесят и ростом пятьдесят четыре сантиметра.

Я, немного отвлекшись от поиска, попытался развести руки с растопыренными пальцами на пятьдесят четыре сантиметра. Как для студента-медика, я совсем не много знал о детях. Нам рассказывали про шкалу Апгар^>4 и необходимость знания параметров роста и веса новорожденных, но на кой черт указывать это в газетах – я так и не понял. Наверное, чтобы любой балбес, читающий задворки второсортной газеты, мог, надев очки, важно сказать: «О, индекс Кетле^>5 в норме! Женщины нашего города умеют вынашивать своих детей!»

В общем, в газетах я не нашел ровным счетом ничего, кроме, конечно, упоминания о карантине и ремонте парка. То же меня ждало и на официальной страничке города и в городских группах в соцсетях. В который раз внимательно осмотрев соседский дом из глубины своей темной комнаты и не увидев ничего подозрительного, я собрался ложиться спать. Событий за день и так было предостаточно, а потому ни жечь свечи, ни строить 3D-модели сегодня мне не хотелось, тем более что за мной, возможно, каким-то образом наблюдают. Я прилег на спину, весь придавленный чувством усталости от дневной беготни туда-сюда и вечерних газетных поисков, закрыл глаза и расслабился.

Ощущения при расслаблении оказались совершенно не стандартными. Я чувствовал каждый мускул, каждый сантиметр своего тела, от макушки до пяток. Чувствовал лежащие рядом руки, ноги, туловище; лицо на моей голове, шею. Границы моего организма были очень четко и строго очерчены, никаких метаморфоз с изгибами и растягиваниями. И чем дольше я концентрировался на указании расслабиться какой-то части тела, тем глубже и приятней было это расслабление. Начиная с пальцев ног, ступней, через голень и бедро я постепенно расслабил ноги аж до самых ягодиц. Расслабил до такой степени, что границы, такие мне дорогие и очерчивающие контуры нижней части моего тела, начали слегка размываться, погружая в приятное тепло. Эта спонтанная процедура возымела у тела весьма одобрительный эффект, а потому я с радостью продолжил то же самое с руками, туловищем, шеей и лицом. Приятное тепло разлилось по всему телу, только в области лба ощущения почему-то были иными. Как от ментоловой конфетки, и непонятно, холодок это был или что-то другое.

Мое дыхание выравнивалось и углублялось, биение сердца становилось мягким и тихим. Я чувствовал притяжение, с которым планета тянет к кровати каждое волокно моих мускулов, и в то же время как согревающее тепло продолжает расслабление моего организма с каждым выдохом. Так продолжалось некоторое время. Дыхание все глубже и глубже погружало в приятную мягкость, а границы меня и «не меня» медленно размывались. Перестала ощущаться разница того, где ещё я, а где уже нет, после чего я перешел в глубокий сон. В сон, поразивший меня своими красками и добротой сюжета. Я в нем летал, плавал под водой не задыхаясь, посещал удивительные по красоте места и общался с множеством невнятных персонажей. Все существа из сновидения имели одну общую черту – они были очень положительными героями сна. И мы все дружно помогали друг другу, что-то вместе делали или приятно отдыхали до самого утра, открыто и бескорыстно, в ярком и красочном мире.