– Почему ты ружье с собой не взял? Вдруг, они на нас набросятся?

– У них весной спаривание, – наобум брякнул он. – Им не до нас.

Ларису это не успокоило.

– Если нас тут волки разорвут, никто не узнает, куда мы подевались. Когда родственники подадут в розыск, от нас уже и косточек не останется.

– Значит, такая наша судьба, – философски заметил Ренат. – Бесследно исчезнуть. Нас объявят пропавшими без вести.

Лариса бросила сумку на землю и сама плюхнулась рядом.

– Вставай, чего расселась?

– Не могу больше! – огрызнулась она. – Дай отдышаться!

– В лесу быстро темнеет. Надо идти. Давай помогу…

Он нес свой рюкзак на спине, а ее сумку взвалил на плечо.

– Тяжелая!.. Говорил, не бери ничего лишнего.

– Там все самое необходимое.

– Кто бы сомневался…

Ельник неожиданно расступился, и в синеватых сумерках показалась сторожка – крохотный деревянный домик с кирпичной трубой.

– Пришли, – обрадовался Ренат. – А ты боялась!..

Внутри домик выглядел запущенным. Паутина, сажа, толстый слой пыли. Из мебели – грубо сколоченный стол, лавка и деревянные полки вдоль стены. Печь с лежанкой, которой давно не пользовались. На полках – старый хлам, свечные огарки, закопченный котелок и пара железных кружек.

– Сюда лет сто никто не заглядывал, – уныло заметила Лариса.

Она не привыкла к дальним переходам, да еще по лесу. Натертая нога болела, спину ломило, голова кружилась от переутомления.

– Садись, я посмотрю твою ногу…

Ренат помог ей снять кроссовки, заклеил пластырем ранку на пятке.

– Жить будешь!

Лариса с ужасом оглядывалась по сторонам. Огарок, который зажег Ренат, чадил, освещая убогую хижину. Неужели ей придется провести здесь целых одиннадцать дней?! Без воды, без электричества, без нормальной плиты, без холодильника!

– Что мы будем есть? Как мыться? Где спать?

Ренат молча принялся разжигать печь. Дрова, сваленные в углу, отсырели и дымили. Лариса раскашлялась, махая перед лицом руками, заплакала от сожаления и бессилия. Эдик был бы доволен, увидев ее сейчас в этом жалком положении.

– Ну, ты и нюня, – разозлился дизайнер. – Я, конечно, тоже не экстремал, но…

– Я не подозревала, что ты притащишь меня в первобытную пещеру!

– Это не пещера. Мой приятель во время охоты ночевал тут не один раз.

– Что-то непохоже. Пылища везде, пауки и грязь. Печку давно не топили, окна не мыли!

Ренат рассмеялся. Реакция Ларисы была предсказуемой. На ее месте девять женщин из десяти подняли бы крик.

– Для нашей цели лучшего места не найти, – возразил он. – Не ехать же в Сахару или Каракумы? Там условия похлеще, чем в этой сторожке.

– Боже! Как я устала…

– Скоро станет тепло. Я уступаю тебе лежанку, а сам лягу на полу, в спальнике.

– У тебя есть спальник?

– Купил перед отъездом, – кивнул Ренат.

– Почему же ты мне ничего не сказал? – обиделась Лариса. – Не предупредил, что брать?

– Я думал, ты сама знаешь. Впрочем, извини, я не прав. Должен был позаботиться о твоем снаряжении, признаю. Но как-то упустил этот момент.

– Упустил! А мне теперь как быть?

– Не волнуйся. Все устроим. Хочешь, бери мой спальник.

– Не надо, – насупилась она. – На лежанке теплее.

Печка разгорелась. Ренат отыскал тряпку, принес воды из родника, и они с Ларисой дружно взялись наводить порядок. Через час сторожку было не узнать.

– Ну вот, другое дело…

Поужинали мясными консервами и чаем, заваренным в пакетиках.

– Ненавижу «утопленников», – ворчала Лариса. – И кружки железные терпеть не могу. Руки печет!

– Слушай, ты всегда брюзжишь, или только со мной?

– Всегда! Так что привыкай.

– Попробую…

Чай был горячий, невкусный; края кружки обжигали губы. Лариса больше не жаловалась, пристыженная замечанием Рената. А тот предвкушал завтрашний день. Завтра они начнут то, ради чего забрались в этот медвежий угол.