– Как ты решишь, Лори? – не дослушав и отвернувшись, спросил юноша.

Соммерс покраснел, и я невольно поразился его выдержке. Как Нельсон еще не нарвался на грубость, мне было непонятно. Прилюдный разбор каждого человека по косточкам, только чтобы потешить самолюбие, был одной из отвратительнейших привычек моего друга. В Легионе его ненавидела за это добрая половина других командиров.

– У тебя, – мисс Белл подошла к полицейскому и погладила его по щеке, – и правда круги под глазами, Дин. Мистер Нельсон меня, скорее всего, не съест. От женщин у него несварение.

Они рассмеялись, глядя друг другу в глаза. Потом Соммерс, несколько успокоенный, посмотрел на Нельсона.

– Буду признателен. – Он перевел взгляд на меня. – Мистер Сальваторе, если результат второй экспертизы будет тот, которого мы ждем, приобщите к отчету. Если нет, срочно сообщите через своего помощника. Лори, позвони в Скотланд-Ярд в районе двух. Спокойной всем ночи.

Он завернул в бумагу картины Хелены Белл и Невилла Джонсона и покинул лабораторию. Лоррейн уже тоже надевала пальто, и я воспользовался этим, чтобы поговорить. Взяв ее за плечи и отведя сторону, я спросил:

– Взялись за старое?

Мисс Белл поняла, о чем я. В глазах мелькнуло смятение, но она тут же поборола его, нахмурилась и огрызнулась:

– Что-то не устраивает, Артур? Как сегодня заметил мистер Нельсон, я могла бы начать колоться.

Я гневно глянул на Нельсона. Его дурные шутки… Сыщик недоуменно поднял бровь.

– Зачем вы подрываете свое здоровье? – снова напустился я на мисс Белл. – Детективу не принесет пользы затуманенная наркотиками голова, если мы говорим не о бульварных опусах Дойла!

– Моя голова, – она тоже покосилась на Нельсона, рассматривающего пробирку в держателе, – ясна как никогда. И она только что напомнила мне, что времена, когда я готова была следовать всякому вашему совету, канули в лету. Вы сами так захотели. Помните?

Я отвел глаза. Я помнил: липовый парк, праздные разговоры, а особенно почему-то – темное полосатое платье. Гуляя со мной, Лоррейн не надевала леджи. Кажется, я так и оставался единственным мужчиной, для которого она делала такое исключение.

Ей было восемнадцать, и, может, она действительно влюбилась. Но мне хочется верить, что Лори просто играла. К этому располагала и плачевная ситуация, в которой она оказалась, и мои постоянные визиты – по просьбе отца, когда-то тесно дружившего с отцом пяти сестер Белл. Я помогал Лоррейн вылечить ногу, и мне ее мать доверяла больше, чем всем практикующим врачам. Мисс Белл с благодарностью принимала помощь; она не была еще столь болезненно независима. Независимой она стала позже.

Полосатое платье. В прошлом

– Жарко, мистер Сальваторе. – Она встала под старым деревом. – Давайте передохнем.

Я послушно остановился и прислонился спиной к стволу. Она вдруг улыбнулась.

– Вы верите в любовь?

– Не знаю, – рассеянно ответил я. – Редко имел с ней дело.

– Моя подруга всегда говорила, что в любви не везет тем, кто слишком много ищет.

– Я не искал, мисс Белл. Настоящие чувства – всегда случайность. И не всегда счастье.

– Красиво…

Она поднялась на цыпочки, взялась за отвороты моей рубашки и быстро прижалась губами к губам; от неожиданности я даже не успел ее оттолкнуть. Она прикрыла глаза, потом, не получив ответа, отстранилась. Я вгляделся в ее бледное лицо.

– Сочту это следствием того, что утром вколол вам морфий.

– Да…

Лоррейн разжала пальцы и отступила, тяжело оперлась на трость и улыбнулась.

– Видимо, вы вкалываете его себе с большей регулярностью. Осторожнее, а то так и останетесь.

– Мисс Белл… – я приблизился. – Простите…