– Скажи, а рабство у вас есть? – поинтересовалась она.

– Нет, уше много сотен лет, – ответил Деян и удивленно посмотрел на нее. – Ты думала, тебя хотят всят в рабство?

– На самом деле я ничего не думала, – честно ответила Кира. – Но просто интересно. Может быть, у вас, оборотней, люди как животные или хуже.

– Нет, у людей столко ше прав, сколко и у оборотен.

Как бы это еще проверить? Кира побарабанила пальцами по рулю.

– У вас здесь есть сеть, чтобы скачать какой-нибудь справочник по миру для моей Малышки? Желательно на языке моего мира. Но если на вашем, тоже подойдет.

Судя по взгляду, Деян завис и в целом не мог, как бы мягче сказать, обработать запрос.

– Для дитяй – ест. Только на нашем язык.

– Отлично. Нам с Малышкой подойдет. Как подключиться к сети?

– Саргистрироватса в Болской земи. Тебе это пока не подходыт.

– И откуда же мне узнать самые простые вещи? Хотя бы об оборотнях? В каких зверей или, может, насекомых вы перекидываетесь?

Кажется, обработка запроса снова пошла не очень успешно. Деян почесал бровь и что-то набрал на своих часах, а спустя секунду пиликнуло, и Малышка приняла некий файл.

– Надеюс, у вас этот вормат шитаеся, – пробурчал Деян.

– А у тебя какой зверь?

– Свер?

– Так даже лучше, – усмехнулась Кира. – В кого ты перекидываешься?

– Я не перекидваюс, я хожу мешду мирами, – непонятно ответил Деян.

И дальше он вдруг весь подобрался, всматриваясь в боковое стекло.

– Ешшай на берег, – приказал рыжий.

Кира тронула руль, и Малышка медленно, не поднимая брызг, направилась к полоске темно-желтого песка.

– Я не совсем поняла, – снова заговорила Кира. – Ты оборотень или нет?

– Оборотен, – ответил Деян, все еще всматриваясь в боковое стекло и зеркальце заднего вида.

– Разве у оборотней не должно быть своего зверя?

Деян отвлекся от созерцания воды и посмотрел на Киру. Спокойно, но как-то насмешливо.

– Оборотен – это значит человек, у которого ест оборот, а не звер. Инымы словам, сила на друго облик. Но мы не зверы.

– Так, подожди, – попросила Кира. – Оборотень – это тот, кто имеет силу, а не зверя. То есть, хочешь сказать, вы не становитесь зверями в полном понимании этого слова?

– Врод того. Чем силне оборотен, точне его сила оборота, тем у него больше обликов.

– То есть один оборотень может быть, если захочет, и птичкой, и волком или медведем. То есть вообще кем захочет?

– Птишкой редко, ошен. И в основном у болше часты оборотне один оборот, то есть, твоим словами, один звер.

– Эм, вы просто маги? – уточнила Кира. Что-то такое она с трудом вспоминала, какие-то мифы о том, что колдуны могут стать кем захотят. Хорошо бы уточнить это у Малышки.

– Оборотни, – повторил Деян и снова повернулся к окну.

Вода там была такой же спокойной, как и с другой стороны. Просто блестящая гладь озера, едва покрытая рябью от случайного ветерка. Она будто собиралась тонкими складками за Малышкой, но быстро выправлялась, становясь кристально чистой.

Когда машина затормозила на другом берегу, Деян с улыбкой повернулся к Кире.

– Твой провошатый наконец сдес.

В этот момент прямо перед Малышкой выскочил мокрый мужчина, как будто минуту назад стоявший под ливнем. Только, похоже, это его ничуть не беспокоило. Незнакомец встряхнулся и снял с плеч рюкзак. А дальше… Кира старалась напоминать себе, что она киборг, паромщик и может контролировать и свое сердцебиение, и размер зрачков, и в отдельных случаях уровень адреналина, но понимала, что бесполезно. Ее сердце забилось быстрее, а глаза наверняка округлились.

Вода, стекающая потоками с мужчины, бежала по его рукам и ногам, скручиваясь в жгуты. И послушно собиралась у ног. Волосы человека уже полностью высохли, и ветер едва колыхал темные пряди, которые падали на щеки и подбородок. Стального цвета футболка, облепившая накачанный торс, быстро перестала просвечивать. Джинсы постепенно потеряли воду. А лужа, которая осталась от оборотня, вдруг сама отодвинулась по сухому песку в сторону озера и замерла.