– И винтовки зачем-то выдали, – отметил Гнутый.

– Винтовки… – пренебрежительно пробормотал Рыжий. – Я из таких еще в школе стрелял…

Они, скрестив ноги, положив оружие на колени, сидели на теплом бетоне и смотрели в небо.

Четыре десантные роты. Шестнадцать взводов. Сорок восемь отделений. Без малого четыре сотни бойцов.

Все они ждали…

– Никуда мы не полетим, – сказал, улыбаясь, Шайтан.

– Откуда такая уверенность?

– Говорили что? Старт через восемнадцать минут. А прошло уже не меньше получаса… Эй, сержант! Сколько сейчас времени?

– Заткните свои рты! – сержант Хэллер угрожающе приподнялся.

– Почему у нас забрали часы? – шепотом спросил Павел, наклонившись к Зверю. – Почему в полет мы всегда отправляемся без часов?

Тот пожал плечами:

– Потому что сейчас нашим временем распоряжаются другие. – Непонятно было, отшутился он, или сказал это серьезно.

– Я что, неясно выражаюсь? – сержант Хэллер закипал. Видимо, и на него давила неизвестность.

– Помолчим, – сказал Зверь негромко, но прозвучало это как команда…

Почти четыре сотни бойцов, сидя на бетоне взлетно-посадочной полосы, молчали и смотрели в вечернее небо.

Связь была отвратительная – то ли спутник уходил, то ли барахлила новая, не настроенная толком аппаратура, то ли просто-напросто сбилась антенна. Полковник Грейн, командир Форпоста номер восемьсот шестьдесят три, через каждые три слова поминая черта и его сородичей, на повышенных тонах разговаривал с региональным штабом:

– Вы соображаете, что за приказы отдаете?! Вы понимаете, что личный состав не готов к выполнению боевых задач?! У нас даже оружия нет! Нет оборудования, техники! Ничего нет! Ваше управление затягивает поставку, а вот теперь вы отдаете такие приказы!..

Сейчас полковник мало походил на усталого пенсионера. Он был зол, разъярен. Он грозил кулаком монитору, в котором отображались сразу два спокойных лица. Полковник не боялся этих штабных управленцев. Он никогда ничего не боялся, и всегда говорил то, что считал нужным сказать. Потому-то и был сослан в таежную глушь.

– Потише, полковник, – медленно проговорил один из штабистов, тот что был помоложе. Звук несколько запаздывал, изображение дрожало, порой совсем расплываясь. – Мы не требуем ничего особенного от ваших людей. Перед вами поставлена простая задача – прочесать местность. Помочь вашим же соседям. Ведь вы не хуже меня знаете обстановку: наши западные части заняты сейчас Албанией. Юго-восточные проводят операцию на Тибете. Все резервы исчерпаны, людей не хватает. Мы бы не трогали вас Форпост, если была бы такая возможность. Но возможности такой нет.

– Я говорю вам еще раз – у нас нет оружия, нет техники!

– Я повторяю – ваши люди просто должны обследовать одиннадцатый, двенадцатый и тринадцатый квадраты. Зона вероятного падения слишком велика, мы не можем рисковать, надо срочно действовать всеми силами…

– Силами! – фыркнул полковник, слюной забрызгав глазок камеры и не заметив этого. Лица в мониторе покривились, переглянулись. – У нас нет сил! У нас есть только люди. Почти голые люди! Мясо! Мясо для экстерров! А вы их посылаете в ночь! И где сейчас ваши чертовы спутники? Вы что, совсем слепые, сами не можете отыскать место падения? Вы же, кажется, контролируете каждой квадратный метр поверхности!

– Так вы отказываетесь выполнять приказ? – деловито спросил штабист. Он склонил голову, и во взгляде его мелькнуло что-то хищное.

– Нет, – отчеканил полковник. – Я солдат и никогда не отказывался выполнять приказы. Мои люди уже ждут прибытия транспортов. Но я хочу, чтобы видеозапись этого разговора была запротоколирована.